Заложник

Супьян откинулся назад, вскрикнув от боли. Хасан быстро встал и направил на него ствол. Он мог бы его сейчас запросто пристрелить, но не стал этого сделать. Супьян лежал, стоная от боли, держась за раненое плечо.

— Ну, давай, — сказал Супьян, — прикончи меня! Чего же ты ждешь? Трус!

— Лежачего не бьют, — задыхаясь, ответил Хасан.

— Козел ты!

— Мне надо было сразу тебя убить, не раздумывая.

— Давай, сделай это сейчас. — Супьян потянулся к своему Стечкину. — Другой возможности у тебя не будет.

— Нет. Я лучше сдам тебя куда следует, а все деньги останутся мне.

Супьян молниеносно вытащил оружие и вслепую выстрелил. Пуля попала в ногу. Хасан, падая, тоже выстрелил. Пуля просвистела над Супьяном, попала в вазу и вылетела через окно. Супьян выстрелил еще раз, на этот раз прицелившись. Пуля угодила в руку, в которой Хасан держал пистолет. Рука ослабла, и он уронил оружие. Вторая пуля попала ему в живот. Ноги Хасана подкосились, и он упал на землю. Супьян подошел к нему направил на него ствол Стечкина.

— Будь ты проклят, Супьян! — простонал Хасан.

— Вот видишь? Тебе надо было убить меня cpaзy, а не раздумывать, когда выстрелом можно решить все.

Супьян прицелился ему в голову и нажал на курок.

Боль — достаточно сильная, пронзительная — снова вернулась к Хауэрсу. Он лежал, глядя в потолок, и едва дышал. Его искусанные губы болели так, словно их прожигали. Зубы тоже ныли. Каждый зуб. А голова разрывалась от боли. Хауэрс чувствовал себя очень странно. Ему казалось, будто внутри него что-то меняется, внутренности шевелятся, меняют свою структуру. Перед глазами мелькали непонятные видения.

«Ты вообще какой-то странный», — прозвучало в его голове. «Не езжай туда. Там опасно. Тебя могут похитить или убить». — «Я сам не понимаю, почему такой грязный». — «Вы не можете меня здесь держать! Когда вы меня отсюда выпустите?» Все пережитое снова возвращалось…

Ночь. Он где-то в чаще. Силуэты каких-то испуганных людей. Кровь. «Кто там?» —

«Боже, что это?!» — «Не-е-ет!»

И вдруг откуда-то раздался голос: «ПОКАЖИ СЕБЯ, НАСТОЯЩЕГО!» Он словно гипнотизировал его, призывая к чему-то. «ПОКАЖИ СЕБЯ!» Перед ним стоял огромный волк. «Ты не Джек Николсон?» Волк зарычал. Волк…

Хауэрс немного пришел в себя, когда услышал лязг открываемой двери. Показался Супьян. Он спускался, держа в руках пакет.

— Чертов доносчик! — сказал он, держась за плечо. — И на что ты надеялся? Что Хасан от меня избавится? Да он и мухи не обидит.

Хауэрс сразу все понял. Хасан с ним уже поговорил. И что он с ним сделал? Неужели убил? Если это так, его дела совсем плохи.

Супьян перевернул пакет, держа его над журналистом. На Хауэрса упала… голова! Голова Хасана! Он не только его убил, но и отрезал голову! Из отрезанной головы стала вытекать кровь, прямо на голову и лицо журналиста. Он отвернулся и начал блевать.

— Вот он, твой спаситель! Давай, целуй его!

Супьян отбросил ногой голову и, нагнувшись, поднял Хауэрса за волосы. Оставшийся на Хауэрсе кусок мяса, или еще чего-то, сполз вниз по груди. Его опять вырвало.

— Хватит блевать! — закричал Супьян. — Из-за тебя весь мой подвал провоняет!

Журналист поднял голову с открытым ртом и, посмотрев в проем двери подвала, замер. Супьян тупо посмотрел на него, затем повернулся к выходу. Никого или ничего не было видно, кроме полной луны.

— Что ты там увидел? — спросил его Супьян. — У тебя что, глюки?

Хауэрс как-то странно уставился на него. Супьян заехал ему по лицу.

— Приди в себя! Мне же тебя завтра отдавать надо!

Хауэрс снова посмотрел на луну. Что-то в нем его возбуждало. Что-то напоминало. Что-то из прошлого…

«ПОКАЖИ СВОЙ НАСТОЯЩИЙ ОБЛИК!»

Супьян взглянул на потное лицо Хауэрса и спросил:

— Эй! Что с тобой?

Журналист начал дрожать, тяжело при этом дыша.

— Да что с тобой такое, черт тебя побери?! — Супьян оттащил его от света луны. — Вот так-то лучше. Не буду видеть твое тупое лицо, — он взял табуретку и сел напротив журналиста.

— Знаешь что, сукин ты сын? Твой «спаситель» ранил меня в плечо. И это из-за тебя.

Уилл издавал какие-то нечленораздельные звуки. Супьяна стало пугать его поведение.

— Чего ты там бурчишь?

Хауэрс поднял голову и спросил:

— Что со мной происходит?

— Наконец-то, — со вздохом произнес Супьян, — заговорила наша спящая красавица. Я бы сам хотел узнать, что с тобой происходит. Но это потом. Я еще с тобой не закончил насчет Хасана.

Тот начал вращать головой. Супьян схватил его за волосы.

— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! Видишь эту рану? Это Хасан постарался. Знаешь, кто его к этому подтолкнул? Ты! Не мог держать язык за зубами?