Ритори

— Шутка и впрямь не удалась.

Иосиф сел на землю возле куста «волчьей ягоды» и начал с хрипом хватать ртом воздух.

— Всё… Мужики… Не могу больше… Плохо мне…

Иосиф вдруг закатил глаза и упал головой прямо в куст. «А-а»…, — простонал он и затих.

— Сердце, да?! Что делать, Антоха?! — закричал Игорь (один из полицейских).

— А я знаю?! — заорал в ответ испуганный Антон.

Он несколько раз ударил Иосифа по щекам, потом схватил его за руку и попытался прощупать пульс.

— У него пульса нет. Твою мать!

— Да подожди ты, Вадя! Здесь что-то не так! — вскочил со скамейки Андрей. — Откуда взялась последняя записка?! Я ее не писал!

— Успокойся и сядь на место! Я тебе сейчас всё детально объясню, дурья твоя башка! — отрывисто произнес Михаил.

— Да, сядь ты, Андрей! — сказал Вадим Дмитриевич. — Нам, действительно, есть о чём поговорить.

Андрей расстроенным взглядом посмотрел сначала на Вадима Дмитриевича, затем на Михаила, топнул в отчаянии ногой и сел обратно на скамейку.

— Я ещё до того, как пропала Машка, понял, что всё происходящее — это чья-то злая шутка, жестокий розыгрыш, — заговорил Михаил. — Вы просчитались с закрытым окном, на котором девочка написала слово «Ритори». Как девочка смогла из него выпрыгнуть? Было только два варианта — либо она его открыла, выпрыгнула, и, пока летела вниз, кто-то опять его закрыл на защелки, либо она разбила стекло и выпрыгнула. Стекло целое. Сама она его закрыть, естественно, не могла. Я доступно объясняю?

Андрей кивнул, а Вадим Дмитриевич махнул рукой, мол, давай, продолжай, мы тебя слушаем.

— Если окно кто-то закрыл, в этом опять же нет никакого смысла. Зачем? Даже если девочку вытолкнули. Что это даст предполагаемому убийце?

— А может, он так следы путал, этот убийца! Ну, гипо-те-тический убийца… — не согласился полицейский.

— Это не важно. Самое главное, что с того момента я стал наблюдать за всеми людьми, находящимися на базе, и анализировать их поступки, чего не делал до этого. А также обратил внимание на тот факт, что почерки, которыми написано слово «Ритори», разные. На окне написано рукой прилежной в учёбе девочки. Каждая буковка выведена очень аккуратно. А вот на стене в спальне Маши писал мужчина, у которого почерк настолько корявый, что лучше его вообще никому не показывать.

— С такой наблюдательностью тебе надо идти работать к нам в полицию. Таких, как ты, у нас очень ценят, — встрял Вадим Дмитриевич.

— И вот благодаря этой наблюдательности, я очень быстро понял, кто участвует в этом глупом розыгрыше. Когда Олег закричал, что нужно срочно звонить в полицию, Андрей настолько молниеносно среагировал на этот крик и выхватил из кармана мобильник, как ковбой пистолет из кобуры, что это сразу же бросилось мне в глаза. А затем, конечно, я уже не удивился тому факту, что вы так быстро примчались на место происшествия.

— Вот такие мы быстрые. А чего ты хотел? Умеем отлично работать, — хохотнул полицейский со шрамом на щеке.

— Ага, я ж ничего… Не спорю. Меня больше всего удивило имя якобы погибшей девочки, которая меня потом пугала ночью и смеялась, как сумасшедшая. Уж очень оно было мудрёное. И я подумал, что кому-то очень хочется доказать, что он очень умный чувак, что только очень-очень умные люди способны до такого закрученного имени додуматься. Извини меня, Андрюха, но когда мы шли по просеке, я уже ни грамма не сомневался, что этот «гений» — ты. И даже представил тебя, только-только задумывающим этот розыгрыш. «О, как я их сделаю! — думал ты. — Они наконец-то поймут, какой я прикольный и умный чувак!».

— Это точно! — согласился Вадим Дмитриевич. — Наш Андрей — мужик не промах, а мозгов маловато. Скажи мне, Андрюха, нахрена ты положил у меня в домике у всех на виду коробку с салютом и петарды? Ты же сразу выдал себя с потрохами.

— Я хотел, чтоб мы, как только розыгрыш закончится, это дело хорошенько отметили. Попили бы шампанское под звуки салюта и разрывающихся петард, — смущенно сказал Андрей.

— Вот же не человек, а сплошная умная голова. Шампанское спрятал, а петарды с салютом выставил всем на обозрение.

— Что ты понимаешь! — возмутился Андрей. — Я боялся, что Машка до шампанского доберется. Дети — они ж любопытные, всё им интересно потрогать, попробовать. Что ты, ребёнком не был?

— Был, — вздохнул Вадим Дмитриевич. — Вот из-за такого поганого любопытства шрам от петарды у меня на щеке и остался. Я зажёг её и кинул. Она упала и не бабахнула. Я её поднял и дунул в неё разочек, ну, чтоб она разгорелась…

— И что?

— И ничего хорошего…

— Ладно, проехали, — обиженно произнёс Андрей. — Вы мне объясните, кто написал записку, и куда Машка делась?

— Маша, скорее всего, давно уже сидит дома, — сказал Михаил. — И отвёз её туда Иосиф, который, каким-то образом, видать, подслушал твои разговоры с друзьями-полицейскими.