Бедная Лиза

— Я же тебя убью, гнида, — ослепленный ненавистью, Влад брызгал слюной и выглядел омерзительно.

Однако собаки на улице не утихли, остервенело захлёбываясь в собственном рыке, они бешено лаяли и подвывали на разные голоса, отчего создавалось ощущение, что во дворе происходит нечто страшное.

— Ты кого-то привёз? — озадаченно спросил Пашук сына.

Но Слава ответить не успел, потому что от оглушительного удара деревянная дверь разлетелась в щепки, свет замерцал, и в комнату хлынули чудовищные дикие звери. Тягучая окровавленная пена, свисающая с их ощеренных пастей, имела самый яркий и завораживающий цвет, из всех, что попадались Лизе за эти несколько дней. Дальше все происходило с такой скоростью, что девушка уже не могла ничего осмысливать. Вжавшись в стену позади Славы, она едва дышала и лишь глядела во все глаза. Бежать было некуда.

Пашук тонко и неистово завизжал, лихорадочно заметался на одном месте и, когда волки подскочили к нему, Лиза отчётливо услышала, как противно, вместе с одеждой, затрещала раздираемая по живому плоть. Огромные куски мяса, выгрызаемые из его скукоженного жалкого тела, тут же исчезали в голодных разгоряченных глотках.

Схватив деревянный стул, Влад обрушил его на первую же подскочившую к нему тварь, и та с жалобным визгом шавки отскочила в сторону. Следующим двоим он размозжил голову кулаком, остальным стал просто переламывать хребты, так легко, как если бы занимался этим каждый день. Один волк изловчился, и запрыгнул хряку на загривок, но тут же был схвачен и исполосован острыми растопыренными клыками.

Слава выстрелил в одного, другого, третьего, мохнатые твари, точно гигантские перезревшие яблоки, глухим чавканьем, падали на залитый кровавой жижей пол.

Олюня попыталась взбежать по лестнице, но её сразу настигли, стянули вниз, и из её распоротого живота выплеснулась густая тёмная жидкость, тут же превратившая скучное бежевое платье в ослепительно красное. Бабка, пригнувшись досеменила до кухни, но поскользнувшись на останках Пашука, с нечеловеческим воплем полетела на пол. Раздался протяжный душераздирающий стон и звон разбитой посуды. Настёну жрали снизу, прямо из-под стола.

Когда Слава перестал стрелять, Лиза поняла, что дело совсем плохо. Патроны закончились. Он отчаянно сопротивлялся, и лупил подскакивающих тварей рукояткой пистолета, но все было бесполезно. В долю секунды, правая рука оказалась оторвана по самое предплечье. Лиза заорала, крепко обхватила его сзади за грудь, будто могла чем-то помочь, а через минуту в её ладонях уже ничего не осталось, кроме расползающегося склизкого и липкого месива.

Кроме неё только Влад был всё ещё жив и почти не ранен. В какой-то момент девушке даже показалось, что он сумеет взять верх над лесными тварями. Однако вместе с морозным ноябрьским ветром, стремительно влетевшим сквозь проломленную дверь, в комнату вошли двое незнакомцев. Оба худые и высокие, с широкими скулами, тонкими насмешливыми губами, и опасным хищным блеском в красных нечеловеческих глазах. При их появлении волки отступили и обрадованно закружились возле ног.

Один из незнакомцев снял кожаные перчатки, достал из кармана черного пальто пачку сигарет и медленно обвел взглядом комнату. Второй, светловолосый, заметив ощетинившегося и разъяренного Влада, хитро и плотоядно оскалился:

— Это кто там «на свете всех умней»? Неужто ты?

— Мы хоть что-то сделали, — исступленно прорычал Влад. — А вы являетесь без приглашения, разоряете и уничтожаете всё, на что сами не способны.

— Ошибаешься, — сказал тот, что без перчаток. — Мы пришли по приглашению.

Светловолосый поднял голову, повел носом, принюхиваясь, а затем подошел к Лизе и нежно взял её за руку:

— Давай, красавица, покажи лапку.

И Лиза, всё ещё смутно понимая, что происходит, осторожно выставила вперед хорошенькую ножку, на которой аккуратно была повязана ярко красная ленточка от коробки из-под мыла.

— Как же так? — лицо Влада вдруг стало опять нормальным, человеческим, и он с вопрошающим разочарованием воззрился на Лизу.

— Прости, — сказала она, довольно искренне. — Но я всем сердцем чувствовала, что достойна большего.

И светловолосый, разинув огромную алую пасть, в один присест откусил Владу голову.