Бедная Лиза

Возле дальней стены большая железная кровать, на потолке неожиданная роскошь — огромная хрустальная люстра. Несколько деревянных стульев, прикроватная тумбочка с телевизором. Больше ничего. Чуть подальше ещё одна комната с большим дубовым стулом, опоясанным толстой цепью, за ней крохотные туалет и душ. Вот, оказывается, о чем они говорили! То самое место, где её собирались держать, пока не родит. По коже пробежали мурашки. Если она как можно скорее не покинет этот дом, самые реальные ужасы из всех, что она когда-либо могла вообразить, не заставят себя ждать.

Непривычное оживление внизу, протестующее кудахтанье Олюни и незнакомый мужской голос, моментально вывели её из задумчивости.

Посреди гостиной стоял невысокий благообразный мужичок в сером форменном пиджачке.

Завидев Лизу, он радушно улыбнулся:

— Я полицейский Пётр Степанович Горлов. А вы — Лиза? Это вы звонили?

Олюня стояла рядом с ним взволнованно теребила подол платья.

— Вы сказали, будто в доме что-то случилось, но, как я вижу, тут всё тихо и спокойно.

— Ничего не спокойно! Я срочно хочу уехать отсюда, пожалуйста, увезите меня. Мой муж пропал, а я хочу вернуться домой! — требовательно сказала Лиза.

— Как так пропал? — Пётр Степанович вопрошающе поглядел на Олюню.

— Никуда он не пропадал, — беззаботно отозвалась та. — Как обычно на рынок мясо повез. Скоро вернется.

От такой наглости Лиза опешила:

— Зачем вы врете? Вчера утром Слава сел в машину и уехал. Больше он не возвращался.

— Так, — сказал Пётр Степанович. — Какой такой Слава? Я вообще не понимаю, о ком речь.

— Городская, — по укоризненному тону Олюни было понятно, что она имеет в виду.

— Младший сын Пашука — Слава, — сказала Лиза твёрдо. — Мы поженились на днях.

— Вы, девушка, какой день свадьбу-то отмечаете? Совсем запутались? Младший сын Пашука — Ярослав давно уже женат. Я сам на его свадьбе с Настёнькой гулял. Кстати, как она? — Пётр Степанович сострадательно воззрился на Олюню.

В ответ женщина тоже изобразила мученическое лицо:

— Всё по-прежнему, без проблеска надежды.

— Да, жаль. Такая девчонка была — огонь. И как только её угораздило из окошка вывалиться, ума не приложу. А за Влада, признаюсь, я рад. Давно ему пора было остепениться, стать тут настоящим хозяином. Так что поздравляю! И куда говоришь, он пропал?

Лиза застыла как вкопанная. До неё никак не могло дойти то, что сейчас сказал полицейский.

— Это бред. Ерунда какая-то! Я не выходила замуж за Влада, я…

— Что ж ты это такое говоришь-то, бесстыжая? — Олюня кинулась к серванту. — Вот же ваше свидетельство о браке!

Она достала полупрозрачную бумажку и сунула под нос Петру Степановичу.

— А вот паспорт Влада. Видите, что написано? Штампик и всё такое.

— Дайте сюда! — Лиза вырвала из её рук бордовую книжечку.

С первой страницы на неё смотрело красивое лицо Славы или почти Славы. Быть может, чуть более круглое и лобастое, это был он, почти он, но не совсем. Помнится, когда они подавали заявление, Лиза ещё посмеялась — какой ты здесь толстый, и Слава ответил: — Когда жил дома, то очень много кушал.

— Смешная такая, — пожурил Петр Степанович. — Молоденькая. Вижу у вас всё хорошо. Спокойно. Тогда я поеду.

— Нет! — Лиза протестующе раскинула руки. — Вы должны забрать меня с собой. Я выходила замуж за другого человека.

— Ну вот, начинается, — печально вздохнул полицейский. — Ещё и месяца не прошло, а уже на попятную. Знаешь, девочка, все через это проходят. Быт, заботы, притирка, нужно научиться подстраиваться друг под друга. Только тогда получится крепкая семья.

— Не нужна мне эта семья! Они хотят заставить меня рожать себе подобных уродцев. Пойдемте, я вам покажу, что они там устроили.

— А когда замуж выходила, о материнстве не думала? Не хотела детей? — Пётр Степанович негодовал. — Дикие нынче женщины стали, глупые и наглые.

Не дослушав его Олюня вышла, и тут же вернулась с большим полиэтиленовым пакетом, тем, который Пашук пытался отдать Славе.

— Это вам и вашей жене. Мясо очень свежее и вкусное. Извините уж нас за лишнее беспокойство.

Полицейский расползся в довольной улыбочке.

— Ну, что вы, не нужно. Это лишнее.

Но пакет взял и спешно вышел из дома. Лиза побежала следом за ним:

— Пётр Степанович, я вас умоляю. Я вам денег заплачу. Много. У меня друзья в Москве есть. Они помогут.

— Ну и где сейчас твои друзья? — неожиданно злобно сказал он. — Всё бы вам деньгами мерить, а семьёй и детьми брезгуете. И вообще, я не имею права никого забирать, если его жизни ничего не угрожает. А твоей жизни — не угрожает.

— Угрожает! — чувствуя, как подкатывают слёзы, в отчаянии закричала Лиза. — Вы не понимаете!