Ритуал

Ты справедливо заметил, что я висел вовсе не голый и не на ремне от штанов, как было написано в дневнике. Моя уверенность действительно пошатнулась на одном из этапов ритуала. Я был готов умертвить свое тело именно так, как и описывал, пока вдруг не понял, что это страх поселился в мою душу. Я вдруг осознал, что это последний страх, а избавление от него — последний скелет — я сам. Каждому скелету по одежке. Умертвив свое тело, я завершил ритуал и стал зверем посмертно. Теперь я, равно как и мои артефакты — дневник и амулеты — общаюсь с нуждающимися в силе и бесстрашии посредством чувственных образов. Лишь нуждающийся способен пробить мое заклятие, скрывающее дневник от взора людей.

Ну а теперь, Муравей, о тебе. Не кажутся ли тебе эти женщины за моей спиной знакомыми? Подойди, рассмотри их поближе. Не заметил никаких сходств? Я помогу тебе.

Компания вдруг оказалась около могилы молодой женщины лет тридцати.

— Почитай, — продолжил Артем, — что тут написано? Муравьева Елена Алексеевна. А вот на той могиле вдали, на раскопанной, лежит Муравьева Надежда Петровна. Не буду ходить вокруг да около — это твои жена и дочь? Думал ли ты, почему твои домочадцы не разговаривают с тобой? Почему в твоей квартире всюду хлам, а питаешься ты в ларьках и кафе? Да потому что нет твоей семьи уже, старый ты психопат! Жену у тебя же на глазах сбила машина, вспомни! Я потому и заставил тебя вспомнить про меня образом горящих фар. А что ты сделал с дочерью, когда пьяный пришел домой и тебе почудилось, что это твоя жена? А ей было-то всего шестнадцать. Вспомни, как бил ее и проклинал за то, что жена оставила тебя? И вместо того, чтобы пасть духом, ты стал сильнее. Ты скрыл следы своего преступления и замял дело, сославшись на несчастный случай. Дочь — это твой первый скелет.

Но вспомни — дочерей же у тебя две! Невероятно, но ты так сильно поехал головой, что… Господи! Что ЗАБЫЛ про вторую дочь! Она, собственно, покоится на краю кладбища в могиле какой-то старухи. Тебе было все равно, что ее нет дома, ее просто не существовало для тебя. Хорош батя, ничего не скажешь! Это — твой второй скелет.

Кража вещей покойника — третий скелет.

И бедный Саня, хотя не такой уж и бедный — четвертый скелет.

Мои поздравления, ты выполнил ритуал, теперь ты силен и бесстрашен. Я не иронизирую. Все было задумано именно так, чтобы глаза твои, покрытые туманом неведенья, наконец открылись; и ты, прозревши, выстоял.

Действительно, Петр не ощущал ничего: ни страха, ни беспокойства, ни вины. И это не было помешательством, ведь он прекрасно осознавал, четко и ясно вспомнил события, от которых старательно защищал его мозг. Он понял, что перед ним стояли его жена и дочери. Он был искренне рад видеть их, они улыбались ему.

— А вот что касается тебя, Саша! — смешливо начал Истомин, — Ты увидел мой дневник, потому что тебе вдруг стали необходимы сила и уверенность после эм-м… нападок шефа. И вместе с тем, ты прошел первый этап ритуала. Долбанный ты извращенец, ты хотел быть насильно взятым каким-нибудь мужиком! Вот это номер, Саша! Ну, да ладно. Не мое это дело. Главное, что ты знаешь, что делать дальше.

Единственное, что я вам еще скажу, — Артем обратился к обоим мужчинам, — Положите дневник на людное видное место, хоть бросьте его на площадь под ноги! Пусть тот, кто нуждается в нем, увидит его. За сим, прощайте, господа!

Процессия удалилась.

Под звуки тяжелого рока в ночи мчалась машина с двумя мужчинами. И каждый из них знал, что делать.

Здесь и дальше использованы строчки из песни Алексея Хвостенко и Анри Волохонского «Орландина», которую исполнили группа «АукцЫон» и Алексей Хвостенко. Песня о мужчине, встретившем свою давнюю любовницу, но когда он приблизился к ней, она оказалась Сатаной, принявшим обличье девушки.