Добавить в моё избранное
36 мин, 43 сек 14659
Раздался громкий треск, как от сухих хрупких веток, и обе ее руки провалились в грудную клетку парня по запястья. Кровь, вперемешку с раздробленными костями и частицами тканей, хлынула фонтаном, забрызгивая все вокруг, едва не потушив две крошечные свечки, которые и так держались свет из последних сил.
Оля завизжала, пытаясь инстинктивно отряхнуть со своего светлого платья, уже успевшие впитаться, алые кляксы. Вика никак не отреагировала — она в недоумение смотрела на задыхающегося парня, отплевывающегося кровавыми сгустками, а потом медленно, с тошнотворным хлюпаньем, достала руки из его груди. Кирилл дернулся, еще осознано наблюдая за ее действиями, кашляя и силясь что-то сказать, приподнимая голову и с непониманием глядя на дыру, пробитую в его грудной клетке. Казалось, эта агония продолжалась бесконечно. Парень не хотел умирать — из последних сил он пытался подняться, закрыть кровоточащую рану, но тело уже не слушалось. Уцелевшая рука, на которую он пытался опереться, соскользнула по мокрому полу, голова дернулась назад, ударяясь о паркет, и все затихло. Его остекленевший взгляд устремился куда-то в потолок, рот так и застыл в беззвучном крике, тело одеревенело — Кирилл походил на поверженную разломанную статую, некогда изображавшего непобедимого атлета.
— Что с ним? — прошептала Оля, забившаяся так далеко в угол, что практически растворившись в сбившихся вокруг тенях. — Он… он мертв?
Вика ей не ответила, так и застыв с поднятыми руками, с которых все еще медленно капала кровь парня. Она не отводила взгляда от его неподвижного тела, выглядя скорее удивленной, чем по-настоящему напуганной.
— Ты его убила!
Эта фраза вывела девушку из ступора:
— Спятила? Я хотела ему помочь!
— Ты переломала ему кости…
— Они… они были хрупкими.
Словно в подтверждение ее слов, тело Кирилла пришло в движение — донесся слабый еле различимый треск, и лицо парня ввалилось внутрь головы, как тонкая яичная скорлупа, не выдержавшая давления снаружи. Он рассыпался на их глазах, проседая под весом натренированных мышц и одежды, теряя человеческие очертания и превращаясь в бесформенное бордово-черное месиво. Словно песочный человек, смытый приливной волной — не осталось ничего.
— Он хотел быть сильным…
— Что? — Не поняла Оля слова девушки, прозвучавшие монотонно и механически.
— А расплавился как сыр в микроволновке.
— Почему он стал такой хрупкий? — не унималась девушка. — Это было в напитках? Мы тоже заразились? Я не хочу так умирать. Пожалуйста…
— Он не болел. — Факт произошедшего стал медленно доходить и до Вики. Она с отвращением посмотрела на свои руки и поднялась с колен, едва не поскользнувшись на луже крови. — Так не бывает. Человек не может за миг стать хрупким как фарфор и разбиться. Этого не может быть.
— Мы все умрем…
— Не глупи! — Вика осторожно на цыпочках обошла то, что еще несколько минут назад было ее другом, и, подойдя к Оле, вздернула ее вверх. — Нужно идти и позвать на помощь. Найдем Колю с Мариной и уходим. Нельзя их здесь бросать.
— У меня онемели ноги, — испуганно захныкала девушка, но все же послушно поплелась следом за Викой. — Я тоже умру.
Проходя мимо Кирилла, обе девушки отвернулись, задержав дыхание — едкий щелочной запах неприятно щекотал ноздри, вызывая приступ тошноты, который им с большим трудом удалось побороть. Они вышли в коридор, разом застыв в дверном проеме.
— Коля?
Парень стоял напротив старинного зеркала в человеческий рост в тяжелой почерненной раме, что-то высматривая в зеркальной глади. Высокая красная свеча, оставленная Олей рядом на тумбочке, пришлась как нельзя кстати, не давая ему совсем исчезнуть в темноте.
— Ты все это время был здесь?! — Вика готова была наброситься на него, но Оля, крепко державшая ее за руку, не позволила, предупреждающе покачав головой. — Ты нашел аптечку? Или Марину? Черт возьми, ты так и будешь стоять, совсем упился? Кирилл умер!
— Это Всадник, — не отрываясь от своего отражения, проговорил парень. — Пришел за нами. А мы не спрятались. Не успели. Раз, два…
— Иди в жопу со своими сказками, конченный ты ублюдок! Твой друг умер!
— Он просто боялся быть слабым, а я не боюсь. Мне не страшно. Раз, два, три. Ко мне приди. Громко в двери постучи.
— Хватит!
— На четыре я заплачу, А на пять — в кладовке спрячусь.
— Коля, я серьезно. Нам нужно идти.
— Оставим его здесь, — предложила Оля. — Ты же видишь, он с места не сойдет. Он сошел с ума.
— А вдруг с ним что-то случится?
— Ты на шесть меня найди. В мир кошмаров забе…
Парень не успел договорить, считалочка резко оборвалась, а последний слог увяз в неразборчивом гуле. Кто-то невидимый толкнул Колю вперед, прямо в зеркало, и его голова тут же исчезла по ту сторону, словно прошла сквозь водную гладь, а не твердую материю.
Оля завизжала, пытаясь инстинктивно отряхнуть со своего светлого платья, уже успевшие впитаться, алые кляксы. Вика никак не отреагировала — она в недоумение смотрела на задыхающегося парня, отплевывающегося кровавыми сгустками, а потом медленно, с тошнотворным хлюпаньем, достала руки из его груди. Кирилл дернулся, еще осознано наблюдая за ее действиями, кашляя и силясь что-то сказать, приподнимая голову и с непониманием глядя на дыру, пробитую в его грудной клетке. Казалось, эта агония продолжалась бесконечно. Парень не хотел умирать — из последних сил он пытался подняться, закрыть кровоточащую рану, но тело уже не слушалось. Уцелевшая рука, на которую он пытался опереться, соскользнула по мокрому полу, голова дернулась назад, ударяясь о паркет, и все затихло. Его остекленевший взгляд устремился куда-то в потолок, рот так и застыл в беззвучном крике, тело одеревенело — Кирилл походил на поверженную разломанную статую, некогда изображавшего непобедимого атлета.
— Что с ним? — прошептала Оля, забившаяся так далеко в угол, что практически растворившись в сбившихся вокруг тенях. — Он… он мертв?
Вика ей не ответила, так и застыв с поднятыми руками, с которых все еще медленно капала кровь парня. Она не отводила взгляда от его неподвижного тела, выглядя скорее удивленной, чем по-настоящему напуганной.
— Ты его убила!
Эта фраза вывела девушку из ступора:
— Спятила? Я хотела ему помочь!
— Ты переломала ему кости…
— Они… они были хрупкими.
Словно в подтверждение ее слов, тело Кирилла пришло в движение — донесся слабый еле различимый треск, и лицо парня ввалилось внутрь головы, как тонкая яичная скорлупа, не выдержавшая давления снаружи. Он рассыпался на их глазах, проседая под весом натренированных мышц и одежды, теряя человеческие очертания и превращаясь в бесформенное бордово-черное месиво. Словно песочный человек, смытый приливной волной — не осталось ничего.
— Он хотел быть сильным…
— Что? — Не поняла Оля слова девушки, прозвучавшие монотонно и механически.
— А расплавился как сыр в микроволновке.
— Почему он стал такой хрупкий? — не унималась девушка. — Это было в напитках? Мы тоже заразились? Я не хочу так умирать. Пожалуйста…
— Он не болел. — Факт произошедшего стал медленно доходить и до Вики. Она с отвращением посмотрела на свои руки и поднялась с колен, едва не поскользнувшись на луже крови. — Так не бывает. Человек не может за миг стать хрупким как фарфор и разбиться. Этого не может быть.
— Мы все умрем…
— Не глупи! — Вика осторожно на цыпочках обошла то, что еще несколько минут назад было ее другом, и, подойдя к Оле, вздернула ее вверх. — Нужно идти и позвать на помощь. Найдем Колю с Мариной и уходим. Нельзя их здесь бросать.
— У меня онемели ноги, — испуганно захныкала девушка, но все же послушно поплелась следом за Викой. — Я тоже умру.
Проходя мимо Кирилла, обе девушки отвернулись, задержав дыхание — едкий щелочной запах неприятно щекотал ноздри, вызывая приступ тошноты, который им с большим трудом удалось побороть. Они вышли в коридор, разом застыв в дверном проеме.
— Коля?
Парень стоял напротив старинного зеркала в человеческий рост в тяжелой почерненной раме, что-то высматривая в зеркальной глади. Высокая красная свеча, оставленная Олей рядом на тумбочке, пришлась как нельзя кстати, не давая ему совсем исчезнуть в темноте.
— Ты все это время был здесь?! — Вика готова была наброситься на него, но Оля, крепко державшая ее за руку, не позволила, предупреждающе покачав головой. — Ты нашел аптечку? Или Марину? Черт возьми, ты так и будешь стоять, совсем упился? Кирилл умер!
— Это Всадник, — не отрываясь от своего отражения, проговорил парень. — Пришел за нами. А мы не спрятались. Не успели. Раз, два…
— Иди в жопу со своими сказками, конченный ты ублюдок! Твой друг умер!
— Он просто боялся быть слабым, а я не боюсь. Мне не страшно. Раз, два, три. Ко мне приди. Громко в двери постучи.
— Хватит!
— На четыре я заплачу, А на пять — в кладовке спрячусь.
— Коля, я серьезно. Нам нужно идти.
— Оставим его здесь, — предложила Оля. — Ты же видишь, он с места не сойдет. Он сошел с ума.
— А вдруг с ним что-то случится?
— Ты на шесть меня найди. В мир кошмаров забе…
Парень не успел договорить, считалочка резко оборвалась, а последний слог увяз в неразборчивом гуле. Кто-то невидимый толкнул Колю вперед, прямо в зеркало, и его голова тут же исчезла по ту сторону, словно прошла сквозь водную гладь, а не твердую материю.
Страница
9 из 12
9 из 12
