Реальная жизнь

Андрей невольно усмехнулся:

— Лиз, но мы же уже взрослые люди. А ты до сих пор в сказки веришь.

— А ты не веришь? — ответила Лиза вопросом на вопрос.

— Нет, ну послушать, конечно, интересно. Но это ж несерьёзно.

— А рациональные проекты? Тоже несерьёзно?

При этом она глядела чуть насмешливо, с лёгкой хитринкой. Андрей тут же понял, на что эта бестия намекает.

— Ну, верю, верю. И что?

— Веришь, а напечатать почему-то не хочешь.

— Ну, а толку-то? Даже если я напечатаю, ничего не изменится — лес всё равно вырубят. Те, кому это выгодно, так или иначе своего добьются.

— А если народ узнает правду и будет протестовать?

— Да брось ты! Кому это надо? Ну, может, человек десять покричат, поругаются — и что? Так их и послушают!

— Просто ты боишься за своё место.

— Просто я считаю, что нет смысла дуть против паровоза.

Лиза достала кошелёк, поспешно расплатилась за обед и, взглянув на Андрея как-то разочарованно, встала с места.

— Ну ладно, Андрей Павлович, — сказала она сухо. — Мне пора. Простите, что отняла у Вас столько времени.

— Лиз, ты чего? — удивился было Андрей, но та уже удалялась из кафе быстрыми шагами.

Вот глупая! До сих пор одни сказки в голове!

Расплатившись за свой обед, Андрей взял с соседнего стула сумку и собрался было уйти, но вдруг заметил на Лизином стуле оставленные бумаги — копии тех расчётов и схем, что ему показывала. Должно быть, нарочно оставила в надежде, что он передумает.

Андрей взял их с собой в редакцию. Там он долго изучал схемы строительства альтернативных трасс, пересчитывал ущерб, который нанесёт вырубка леса.

«Да, всё очень точно, — думал он. — Все детали учли, ничего не упустили. Но напечатать такое было бы глупостью».

Набравшись решимости, он, наконец, скомкал все эти ненужные бумаги и бросил в мусорную корзину.

— Решено, Воронин — пятого вечером Вы едете в командировку. Зайдите в бухгалтерию за командировочным и на сегодня можете быть свободны.

Поблагодарив главреда «Московской звезды», Андрей вышел в коридор и направился в другой его конец, где была бухгалтерия.

Задание действительно было сложным, но весьма почётным. Интервью с главой города Ногинска и его молодой супругой, снявшейся в более чем десятке фильмах, наверняка выйдет на первые полосы газет, и «Московская звезда», где Андрей работал последние два года, вряд ли будет исключением.

Андрей невольно вздохнул, вспомнив то время, когда сам был главным редактором и сам решал, кого послать в командировку, а кому и вовсе дать вольную. Но это осталось там — в Балашихе.

После того, как лес вырубили, а на его месте построили трассу, по городу прокатилась волна странных убийств. Какой-то маньяк сворачивал жертвам шеи, а потом прокалывал их чем-то острым и выпивал кровь. Доблестная полиция, как всегда, не прикладывала особых усилий, чтобы поймать преступника, справедливо рассудив, что разгонять мирных пикетчиков куда безопаснее. Старожилы поговаривали, что это вампир, и что видимо, пень, под которым замуровали его дух в позапрошлом веке, убрали, когда расчищали участок под трассу. Теперь вурдалак на свободе и по ночам выходит на охоту. Убивали-то людей действительно ночью.

Не избежал этой участи и Фатахов, бывший к тому времени замом главреда. Его труп нашли у подъезда собственного дома.

Жить в Балашихе стало страшно. Те, кто могли, перебрались к родственникам в близлежащие города, либо снимали квартиры в Москве. Первыми опустели новостройки, заселённые в основном москвичами. В старых же домиках в два-три этажа почти во всех окнах горел свет, который жильцы боялись выключать по ночам. Пользуясь этим, коммунальные службы поднимали тарифы на электроэнергию. Вот уж кому упырь действительно принёс выгоду.

В газете «Вечерняя Балашиха, главредом коей теперь был Макаров, то и дело появлялись заметки о том, сколько средств разворовали, сколько электроэнергии недопоставили и сколько отдали администрации в качестве откатов. Ещё чуть ли не в каждом номере говорилось о том, что фонари дневного света, если их установить на улицах Балашихи, позволили бы с меньшими затратами положить конец ночным убийствам. Поэтому неудивительно, что популярное когда-то издание стало объявлено «вражеским», а сам главред Макаров — едва ли не агентом ЦРУ. Что сказать — дурак он и есть дурак.

Андрей покинул Балашиху одним из первым. После того, как упырь загрыз Фатахова, он решил не разводить «квасной патриотизм», а уехать в более безопасное место. Столица стала его вторым домом.

— Юля, я за командировочными, — сказал Андрей молоденькой стройной бухгалтерше, напрочь игнорируя её напарницу, типичного «гадкого утёнка».

— Да, конечно, Андрей, — ответила та, улыбаясь и поправляя длинными крашеными ноготками вьющуюся прядь.