Солнцекопы

Лифт наверху? Ой, а вы не можете спустить его вниз?! … Да, я согласовал всё с бригадой! Мы устали работать — мы хотим кушать! … Дык, Григорий Степанович! Сухпай почему-то испортился… Короче, его никто не хочет есть. … Ну, да, вы поднимите нас! А там сами всё узнаете!

Когда Коленька поднимался на лифте, он был умопомрачительно счастлив! Как же ловко ему удалось перехитрить лукавого беса! Так бы его сожрали… Ну, не сожрали, так устроили бы бедлам и шахта всё равно обвалилась! Часто происходят обвалы в шахте! Это уже стало, что ли, нормой жизни.

Когда дверки лифта растворились, его уже встречал начальник!

— Хватайте его! В наручники!

— Что происходит, Григорий Степанович!

— Молчи, молокосос!

— Что? — Коленька почувствовал в голосе интонации того бесноватого.

— Ты о чём сейчас разговаривал с Дядь Пашей? А, щенок?! Зачем ты убил своего отца!

Когда поддавшийся уговорам начальник спустился в шахту… Вскоре он обнаружил, что все шахтёры мертвы.

Нет беса — некому шевелить телами «лунатиков»!

— За что ты убил своего отца?!

— За то, что он солнцекоп.

— Что это такое?!

— Отец не хотел мне это объяснять, но в него там бес вселился! В шахте такое часто случается.

— Что ты имеешь в виду?! Что конкретно?!

— Короче, он хотел вскрыть мне голову. Говорил, что хочет вытащить оттуда лампочку… Говорил, что видит свет в моих глазах.

— Да, в этой шахте такое раз бывало! — шепнул на ухо один мент другому. — Тоже такое нёс… Мол, видит в конце тоннеля какой-то свет.

— Вообще, он как инопланетянин! — продолжал Джуниор. — Так говорит, словно не на этой планете живёт!

— Да. Есть такое, — поддакнул и начальник тоже.

— Наверно, мы с ним просто не поняли друг друга… Ну, неправильно поняли!

— Мальчик, — наконец-то заговорил долго молчавший, солидный, незнакомый дядя. — Взрослые все инопланетяне!

Это теперь для маленького Коленьки стало целым открытием: взрослые — инопланетяне. Действительно, ведь он родился и не знает, откуда… С какой планеты прилетели эти странные взрослые.

С тех пор начальник сделался более строгим человеком, и не разрешал допускать к работе шахтёров, не достигших двадцати одного года. Хотя иногда ему казалось, что 14-17летние более шустрые! Может, именно из-за этого в них вселяются бесы? В «инопланетян»-то не вселяются! — посмеивался про себя начальник. — Только в детей… Почему?

Джуниор понимал, что произошло в шахте: Один убил бригадира, а в это время все шахтёры повторили действие, как марионетки: каждый друг друга убил. «Это какой-то кошмар! — думал про себя Джуниор. — Я даже не знал, что отец заколдовал всю свою бригаду!»

— А ты видел что-нибудь подобное? — спрашивали менты не друг друга, а у начальника. Спрашивали унылым, угрюмым тоном боязливых «сплетников». Джуниора в это время в кабинете уже не было. Слишком долго он не потребовался, как предполагалось.

— Да бывало… — говорил он тоже, мрачным голосом. — Иной раз прошляпишь, выпустишь этих штук на поверхность, а потом… Смотришь, бомж какой-то дорогу тебе переходит… А с тобой потом несчастье…

— Со мной?

— Да причём здесь ты! Я в общем. Да и мне! Тоже. Что уж греха таить? Переходил бродяга.

— Надо было пульс у него проверить, — тут же осенило находчивого оперативника, чей голос немедленно повеселел. Нашёл новый способ борьбы с теми, кто чисто внешне напоминает босоту, беспризорников!

— Да дело даже не в этом.

— Так в чём же? Не томи.

— В одной примете. Мол, нельзя переходить дорогу после бабы с пустыми вёдрами. Я так понял, пустые вёдра — это «пустые яйца», а «баба» — это такой парень. Заколдованный в смысле Николаевым…