Одинокий маяк

К тому времени, как расследование завершилось, уже была установлена связь между тремя инцидентами, произошедшими соответственно в Амстердаме, Париже и Лондоне. Решив, что эти случаи не единичны, Эмиль объезжает всю Европу, просиживая в библиотеках долгие часы, дни, недели, пытаясь докопаться до истины.

Уже на пятый день после начала исследования ему удаётся найти первый задокументированный случай, по всем признакам подходящий под общую картину.

Потратив на расследование целых два года своей жизни, учёный устанавливает связь между 365-тью инцидентами, описание первого из которых датируется 1701 годом.

Окрылённый и встревоженный результатами своей работы, Эмиль планирует собрать команду для углублённого изучения происшествий, намереваясь обратиться за помощью к самым гениальным людям своего времени.

13 марта 1844 года.

К сожалению, планам профессора не суждено было сбыться.

На утро перед отплывом в Лондон, Эмиля находят мёртвым в номере отеля «Вице Пурито». Причина смерти так и остаётся не выявлена.

Большинство сделанных им записей разобрать оказывается практически невозможно из-за специфического почерка, а также особенной манеры рассуждений учёного, отчего дальнейшее расследование приостанавливается на неопределённый срок.

Последним, самым интригующим событием во всей этой истории, я могу окрестить следующее — на столе Эмиля, сразу после обнаружения тела, его ассистент находит полуоткрытую тоненькую книжку — сборник рассказов Эдгара Вильгельма 1804 года.

Открыт он был на жуткой истории.

К сожалению, подлинный текст утерян, но вот версия, пересказанная мне лично Натаниэлем Феррисом, ассистентом Эмиля:

«Однажды, недалеко от заводи, где обычно рыбачила семья Джэйн Катуэйт, построили промышленную мануфактуру.

Со временем, по причине отравления реки отходами, вся рыба в водоёме либо погибла, либо уплыла в другие места.

Семейное дело пошло на спад, зажиточные родители девочки превратились в бедняков и были вынуждены искать новые рыбачьи угодья.

Дошло до того, что они стали заниматься своим промыслом в открытом океане, где, однажды, недалеко от берега, и погибли в своей лодке, протараненные торговым судном Ост Индийской компании.

За ужасной смертью своих родителей с земли наблюдала 13-летняя Джэйн.

Оставшись сиротой, она поклялась отомстить, возненавидев лютой ненавистью всех моряков и торговцев. Это стало смыслом её жизни.

В тот же день она отправилась к местной ведьме и попросила у неё помощи. Старуха без промедления согласилась, предупредив девочку, что назад пути уже не будет.

С того времени о Джэйн Катуэйт больше ничего не было слышно.

Говорят, ведьма использовала мощную энергию ненависти малышки, для того чтобы физическое обличье девочки стало соответствовать её исковерканной ненавистью и злобой душе.

По слухам, саму ведьму на следующее утро обнаружили мёртвой в избе, залитой кровью с потолка до пола.

Днём позже, в лесах крестьяне обнаружили истерзанные, расчленённые туши животных и людей.

Связав появление нового таинственного зверя с исчезновением Джэйн, люди благоразумно переехали подальше от того места, где та раньше жила.

На этом история обрывается.»

«Чёрт возьми»… — подумал Дэн — «Жутковато».

В нетерпении он перевернул страницу, но, к своему сожалению, лицезрел лишь тёмные разводы густых чернил, заливавших весь рукописный текст. Перелистнул ещё, но там его ждала та же картина.

Кто-то специально испортил большую часть книги.

«А ведь всё только подошло к самому интересному моменту»… — заключил старик. Затем, бережно положив томик на стол, поднялся и подошёл к обзорному окну, дабы в очередной раз полюбоваться на горизонт.

Дождь немного стих, но, даже несмотря на это, различить что бы то ни было далее полумили оставалось попросту невозможным.

Бушующий океан смешался в одну густую кашу с неистовавшими небесами, в то время как луч маяка был безнадёжно слаб, теряясь в кромешной тьме.

Намереваясь вернуться к чтению «Ужасов Чеза Двереза», Даниель краем глаза заметил какой-то странный блик. Снова вглядевшись в горизонт, он ничего не увидел.

Списав всё на прожектор, старик было успокоился, однако заметил огонёк опять.

Маленькое красное пятнышко то и дело всплывало над исполинскими волнами, высотой достигавшими четыре, а то и все пять метров.

Взволновавшись, Даниель вручную направил луч прожекторов в ту сторону, где, судя по всему, висел на волоске от смерти рыбак.

Простояв так три часа, водя лучом маяка по водной глади и волнуясь за жизнь попавших в беду людей, старик устал. Он был уже далеко не молод, поэтому не мог чрезмерно долго находиться в напряжении. Выносливость была уже не та, да и кости невыносимо ныли из-за шторма.