Одинокий маяк

В двадцати метрах от него, прямо у начала горной гряды, уткнувшись носом в скалу, застыло некогда мощное рыболовецкое судно, теперь являя собой лишь жалкий кусок искорёженного металла — левый его борт был значительно вмят вовнутрь, стёкла в капитанской рубке превратились в одну сплошную трещину, а винты, некогда развивавшие приличную скорость, валялись оторванными неподалёку на песке.

Даниель еле дышал, не в силах отвести взгляда от увиденного. Судя по всему, это и был тот самый корабль, который он заприметил ещё вчера вечером в полумиле от маяка. Немного оправившись от шока, он решил, что нельзя терять времени — шансы на то, что кто-то там всё ещё мог быть живым, оставались достаточно высоки.

С трудом поднявшись и отряхнув себя от песка, Даниель побрёл по направлению к судну. Минутой позже выхватил лучом фонаря надпись: «Эдгар Вильгельм». Имя показалось ему подозрительно знакомым.

Наконец, он подошёл вплотную к судну, пытаясь сообразить, как подняться на борт. Будь он на десять лет моложе — просто подтянулся бы, однако сейчас подобные действия казались чем-то невыполнимым.

«Чёрт, надо было захватить с собой верёвку» — с досадой подумал старик и принялся оглядывать скалы около носа корабля, в поисках подъёма.

Его внимание мгновенно привлекла естественная каменная лестница, ведущая на небольшую ровную плиту, нависавшую в полуметре над смятым носом яхты. Лестница представляла собой небольшую горку, под углом примерно в шестьдесят градусов, с крепкими каменными наростами по всей своей поверхности.

Выдохнув, попытавшись успокоиться, Даниель начал подъём. Ноги его скользили по мокрым камням, пару раз даже казалось, что ботинок вот-вот сорвётся, и старик поедет вниз, переламывая все свои дряхлые кости о предыдущие выступы.

Однако, Слава Богу, всё обошлось.

Через десять минут Дэн оказался на вершине, откуда ловко спустился на палубу корабля.

— Хэй! Есть кто живой?! -крикнул он сильным, но крайне хриплым от волнения голосом, попытавшись прорвать шумовую завесу разраставшейся бури. Ответом ему было молчание. Не отчаиваясь, старик начал аккуратно продвигаться по мокрому металлу к капитанской рубке. Огромное панорамное стекло превратилось в одну сплошную трещину, поэтому снаружи ничего нельзя было рассмотреть. Нужно было зайти внутрь.

Добравшись до внушительных размеров железной двери, Даниель с усилием потянул её на себя. Пару секунд ничего не происходило. Наконец, раздался противный скрип и, потихоньку, открывшийся проём начал расширяться, вскоре став достаточно большим для того, чтобы послужить смотровой щелью.

Сняв с пояса мощный фонарь, старик включил его и осветил помещение.

Как и ожидалось, в нём царил настоящий хаос. Всё, что раньше висело на полках или лежало в шкафчиках, располагавшихся вдоль стен, теперь украшало собой пол. Деревянный штурвал изысканной работы был наполовину переломлен упавшим с верхних полок радиоприёмником, половина дисплеев навигационных приборов превратилась в кристаллическое месиво.

Человеческим духом здесь и за милю не пахло, так что, решив обстоятельно осмотреть это место позже, Даниель двинулся дальше, в нижние каюты.

Как это ни странно, дверь, ведущая на лестницу, была открыта нараспашку. Насторожившись, старик крикнул:

— Эй! Здесь есть кто-нибудь живой?!

Тишина.

— Не бойтесь, я пришёл вам помочь!

Страх вновь окутал душу Даниеля. Стараясь не обращать на него никакого внимания, смотритель зашёл внутрь, замерев в нерешительности.

Ступени лестницы украшали тёмные бардовые пятна, а на стенах виднелись свежие, ещё даже не высохшие отпечатки чьих-то кровавых ладоней.

«Должно быть, человек поранился чем-то во время бури. На палубе достаточно много битого стекла» — пытаясь заглушить рациональными мыслями свои страхи, Даниель осторожно спускался, не сводя пристального взгляда с приоткрытой железной двери.

Наконец, добравшись до конца лестницы, старик пригнулся и замер.

Глубоко вдохнув, с громко стучащим сердцем, резко дёрнул дверь на себя и залетел в комнату, внимательно осматриваясь по сторонам.

— Ох… как же вы меня напугали! — судорожно выдохнул он, заприметив в правой части каюты девушку в наушниках, сидевшую за столом, уставленным огромным количеством радиоаппаратуры. Это объясняло то, почему она не отвечает.

Решив не медлить, смотритель направился прямо к ней.

— Мисс… — начал Даниель, аккуратно похлопав её по плечу, но тут же отпрыгнул, крича, что было сил.

От лёгких толчков голова оператора отвалилась и, шлёпнувшись на пол, закатилась под стол. Уставившись в темноту, поглотившую её, старик, вне себя от ужаса, разрывался между желанием остаться и желанием убраться из этого места к чертям собачьим.

Наконец, подавив в себе приступ паники, а заодно с ним и подкатившую к горлу тошноту, Даниель немного успокоился.