Рогатый череп

— Ну рассказывай.

Тихо шипя и матерясь(мысленно), я стал вытаскивать из под хрупкой, но довольно тяжелой девушки свою многострадальную конечность.

— В общем так, — Роза подпрыгнула и устроилась поудобней, к счастью, спасти свою ногу от новой порции издевательств я успел. — Помнишь блондина в столовой? Он, как оказалось, историк. Занимается как раз исследованием истории этих мест. Как его зовут то… Ла… Лу… ммм…

— Лестат?

— Нет. Тьфу на тебя. Не важно. Я его успела маленько допросить. И он рассказал мне презабавнейшую историю. Оказывается, в этом отеле имеет место быть весьма загадочная смерть. И связывают ее как раз с тем рогатым черепом. Когда здание только-только переделали в гостиницу, забрела в эти края некая писательница. Может знаешь — Луиза Лит. Хотя, ты вряд ли знаешь. Она в конце 19 века строчила дамские романчики тиражом в 50 экземпляров, коими у нее наверняка была забита собственная библиотека, и всегда были готовы подарки родственникам на все праздники. Сия девица приехала сюда писать роман о трагической любви и смерти дочери местного помещика. Там была какая-то очень трагическая история. Но не суть. Суть в том, что дело шло ни шатко ни валко, а потом она где-то нашла этот самый рогатый череп. И так он ее вдохновил, что за пару дней она наваяла новый роман и принялась за следующий. С черепом не расставалась, и даже умудрилась уговорить администрацию отдать ей его в личное пользование. Чуть ли не спала с ним, а когда работала в библиотеке, он всегда стоял рядом, на столе. Говорят, даже фотография ее есть, с этой черепушкой. Я подала запрос в архив местной деревушки, на всякий случай, вдруг найдут. А еще надо бы порыться в архиве фотографий, но шансы — сам понимаешь.

— Ну и что?

— А то, что на девятый день, после нахождения этой черепушки, она сбросилась с моста, тут недалеко, по дороге к деревне. Череп пропал, последняя рукопись осталась незаконченной. Она осталась тут же. Пришлось немного пошерстить в библиотеке, к счастью, при реконструкции она не сильно пострадала. Рукопись нашлась под стеклом. Вот тут то и начинается самый бред. Первые страницы вроде как обычно, про розовые сопли «она любила его а он ушел к другому», дамочка явно опережала свое время, а вот последние страницы исписаны одной лишь фразой «Иди ко мне», и так полторы сотни листов. А где-то в середине я нашла записку. Довольно обычная записка, с приглашением в сад к часу ночи, чтобы полюбоваться на звезды и прочую чепуху. Странно было только то, что первая буква была слишком большой и какой-то… бурой что ли, я бы решила, что она написана кровью. Но я в этом не эксперт.

— Не спорю, весьма занимательная история для трех часов ночи, но неужто она не могла дотерпеть до утра?

Выпутавшись из одеяла, и отложив подушку, я спустил ноги на пол собираясь добраться до телефона и попытаться заказать кофе в номер. Еще пара ночей в таком режиме, и тут будет уже в пору сочинять истории про весьма озлобленного зомби, перекусавшего в мелкую рябушку половину персонала, а потом утопившегося в кувшине кофе.

— Не могла, — как-то потупилась рыжая, и у меня в груди неприятно екнуло. — Понимаешь, сегодня ночью я прилично задержалась в архиве, вернувшись в номер я нашла у себя на столе такую же записку.

— Может, твой историк пошутил? Или кто-то разболтал, что мы копаем эту тему, и персонал вздумал нас припугнуть, чтобы больше не лапали реквизит?

— Да, но в этот раз помимо записки была и роза, перевязанная у бутона ленточкой. А еще… это не первая записка. Вчера, когда я отнесла твои кости спать, я нашла точно такую же, только начиналась она с другой буквы, написано все по смыслу то же, но немного другими словами. А первые буквы как в той же записке, что я нашла в рукописи. И даже почерк тот же.

— А вот это уже странно.

Пришлось согласиться с девушкой. Если это и чья-то шутка, то она заходит как-то далеко. Может, стоит пойти прессануть сотрудников отеля? Наорать, выставить счет…

— Думаешь, это странно? Ты на свой стол то смотрел?

— А что с моим столом?

Спросил я чисто инстинктивно, но взгляд на стол все же перевел. Я был готов увидеть на нем что угодно, вплоть до каменной горгульи, или истекающего слюной при виде моих неаппетитных конечностей цербера о трех головах — да, да. А вот белый конверт, поверх которого лежала перевязанная у бутона ленточкой, роза — не ожидал. Где-то я уже видел такую розу. Но вот где?

— Надеюсь, что это сибирская язва.

Пробормотал себе под нос, и, взяв со стола конверт — распечатал. Так, что тут у нас? «Извините, что осмеливаюсь вам писать»… Угу. Ага. Ого! Ну, в принципе все предсказуемо.

— И что там? — Роза высунулась из за моего плеча, пытаясь прочесть текст.

— Как видишь, очарованная моей несравненной красотой и божественным телосложением вкупе с писательским мастерством поклонница жаждет личной встречи в саду у старого фонтана в час ночи.