Изнутри

А Петруша ринулся вперед. Существо подняло лапу, хотело остановить ребенка, но тот увернулся и — взмыл вверх.

— Нет, не трогай! — полный ужаса глас паука разнесся под облаками.

Но Петруша уже рвал блестящие на солнце белесые нити. Нагревал их, окутанный туманным бело-красным сиянием, облаком энергии, которой было тесно внутри тела и которая распространялась за его пределы. Он мчался быстрее птицы, а нити лопались. Одна за другой. Щелк! Щелк! Щелк! Они разрывались с неприятным треском от жара, наполнившего внутреннее «я» мальчика, жгучее, решительное, смелое «я» — не в пример тому, какое видели в нем окружающие.

Он почти не осознавал происходящее. В голове вертелась мысль: «Я не шут, я вам не шут!» И все будто бы затенялось, оставалось как бы по ту сторону метавшейся по застенкам сознания мысли.

Петруша запутался в паутине. Нити прилипли к одежде, но мальчик не обращал на это внимания. Он летел дальше, с каждым щелчком, как от листа бумаги, отрывая новые кусочки от надежды врага.

Паук извивался, пытался подтянуться на паутине, но перенасыщенное энергией тело было непослушным. Чудовище неуклюже, неловко перебирало конечностями, повиснув на последней нити.

А потом порвалась и она. Пуповина была перерезана, а вместе с ней — отсечены желания, способности, устремления паука — и, в конце концов, его бытие. Ничто больше не держало его в этом небе и этом мире…

То ли в полном безмолвии, то ли под аккомпанемент оглушительного крика — Петруша не запомнил — паук низвергся вниз. Километры воздушного пространства остались позади, и обретший физическое воплощение пришелец из иных миров встретился с не менее материальной землей. Звук удара разнесся по всей округе, а тело мертвого, побежденного врага разлетелось по ней омерзительными ошметками.

Петруша тяжело дышал. Сердце билось в безумном ритме. Малыш снова закрыл глаза — и через мгновение очутился у своего дома. Обессиленный, измотанный, он не мог больше бороться со слабостью и, потеряв сознание, осел на асфальт.

«Но паука нет… больше нет… а значит, я могу… отдохнуть», — сверкнула напоследок звездочка-мысль.

И все объял мрак.

Но перед этим бывший скоморох услышал в отдалении веселый звук шутовских бубенцов. А может быть, ему только показалось…

Бабка с дедом старались говорить как можно тише, но до Петруши все-таки доносились их приглушенные голоса:

— Наверняка врут все про магнитные бури, не бывает таких сильных бурь — это точно американцы новое оружие на нас испытывали! А может, вообще — пришельцы из космоса.

— Ты совсем из ума выжил, параноик старый, что это за оружие такое, от которого все просто так помирают?!

— А такое! Оно магнитное поле во много раз усиливает! Потому наши власти и решили, что это магнитная буря была…

— Ерунду говоришь, в природе еще и похлеще штуки бывают. Может, это вообще конец света скоро, вот такие катаклизмы и происходят! Откуда, спрашивается, взялись эти ошмётки на улицах?

— Да морок на нас враги навели!

— А слизь-то вся эта, куски тела, та липкая хреновина? Они же были самые что ни на есть натуральные!

— Может, американцы те же или ещё кто монстра какого-нибудь вывели — мутанта, по-ихнему. Скрестили человека с… не знаю… с пауком каким гигантским или ещё кем. Перевозили его, а он возьми да и выпади из самолёта.

— И кто тут из ума выжил?!

— Тише, тише, Петрушу разбудишь! Он и так едва не умер из-за твоих пришельцев!

— Ладно, молчу…

Голоса и шарканье стариков затихли за дверью. Петруша натянул одеяло на голову и снова стал погружаться в сон — спокойный и счастливый, без кошмаров. Уже выпадая из реальности, он улыбнулся, вспомнив спор бабки с дедом. Он-то знал, что произошло на самом деле. Знал, что в каждой из реальностей есть такие жители, как он, — кажущиеся всем слабыми и беззащитными, но способные бороться с покушающимися на нее хищниками вроде того паука. Бороться и победить. Как своих обидчиков, которым он больше не даст спуску… никогда…

Продолжая улыбаться и ощущая давно забытое тепло жизни, мальчик не заметил, как заснул.

Сознание вернулось, и глаза зажглись. Он покрутил головой, осматриваясь. Странный пустынный пейзаж распростерся на многие километры вокруг — странный после всех этих домов и построек. Здесь не было ничего: только темно-оранжевые скалы и светло-оранжевая земля. Что же, он освоится и в этом мире — не впервой ему приспосабливаться. Главное, не спешить. Пройдет время, и он наберется сил. Не может быть, чтобы тут не было зла, — оно есть везде, надо лишь уметь искать.

Он повел конечностью. Щелкнул мандибулами. В таком теле ему еще не приходилось бывать… Ну да хватит размышлений — надо идти вперед, искать разумную жизнь, ведь где она, там и зло. Путешествуя по обжитым частям вселенной, он увидел и понял многое, в том числе и это.