Сафари (двуногая дичь)

— вдруг раздался взволнованный вопль Жорика, ещё одного члена команды, который решил понаблюдать вблизи за работой негра. — Похоже, тут какие-то аборигены! Обалдеть, это же настоящий каменный наконечник!

Все быстро собрались вокруг кричавшего, который держал на раскрытой ладони крохотный окровавленный камешек. Он, и правда, имел очень правильную форму, будто кто-то вручную стёсывал небольшие кусочки.

— Да ну, это может быть и естественного происхождения… — выразил сомнение один из охотников.

— А как ты тогда объяснишь то, что я достал его из раны? Явно колотой? Как увидел её, сразу загорелся любопытством, чем же его так… — Жорик был судмедэкспертом, потому — не верить его мнению было глупо. — Вскрыл быстренько, да нашёл внутри вот это. Явно от стрелы, древко отвалилось, либо животное его обломало. Камень был плохо закреплён и остался внутри… Либо дикарь нерадивый, который делал стрелу, либо — вся их технология примитивная и ненадёжная.

— Том! Что ты можешь сказать про всё это? Откуда здесь аборигены? Кто они такие? — предводитель команды повернулся к проводнику. — Нам говорили, что тут людей никаких нет в принципе, кроме нас?

Негр замялся, комкая в окровавленных руках снятую с головы шляпу, даже не замечая, что пачкает её.

— Ну же? Чего молчишь?

— Сэр, не гневайтесь… Я не знаю, просто слухи ходят…

— Давай, говори же! Какие слухи?

— Про Дикого Охотника… Он живёт сам по себе, и, говорят, иногда нападает на людей…

— На людей? Что за бред? В рекламных проспектах ничего такого не было!

— Вроде, он пришёл сюда недавно, сам… Я не знаю, сэр, это всего лишь слухи…

— Короче, ясно, чушь собачья. Давай, доделывай работу, и поехали. Мы ещё собирались на слонов успеть, хочу вээрку опробовать, зря что ли брали?

Вскоре, вырезав и упаковав в здоровенный переносной холодильник, заполненный льдом, самые сочные куски антилопьего мяса, охотники выехали дальше. Удача улыбнулась им — всего четверть часа спустя, по пути попались свежие слоновьи следы, и старый Том уверенно вышел по ним на небольшое стадо из нескольких величественных животных.

Ира безучастно смотрела, как муж любовно распаковывал здоровенную крупнокалиберную винтовку, которую брал специально на большого зверя. Как раздался первый выстрел, оказавшийся удачным — самый большой слон упал, как подкошенный. Как остальные тут же бросились врассыпную, но неумолимая смерть настигала их всех по очереди. Метких выстрелов больше не было — пули наносили не смертельные ранения, убивавшие не сразу. Животные валились с ног, бились в агонии, жалобно трубя, но добивать их никто не спешил, огонь переключался на других, ещё бегущих… В течение этого времени девушка старалась отстраниться от происходящего, сделать вид, что всё происходит не с нею. Но в конце концов, всё же не выдержала. Последней каплей оказался маленький слонёнок, который бежал за своей мамкой и потерянно застыл, когда она, вдруг застонав, завалилась, превращаясь в неподвижную груду мяса. Ира, очнувшись от ступора, ударила мужа по рукам, сбивая прицел. Следующий выстрел, предназначавшийся малышу, ушёл в небо. Разъярённый охотник тут же повернулся к девушке, с воплем: «Какого хрена?!», оттолкнул её в сторону, вскинул винтовку, и одним выстрелом добил застывшего у тела матери слонёнка.

Девушка разрыдалась, отвернувшись. Остальные члены команды сделали вид, что ничего не происходит.

— Разбиваем лагерь! У нас пир, в честь удачного завершения сафари. Времени с гулькин нос, давайте, шевелитесь! — деланно не обращая внимания на плачущую, распорядился жестокий супруг. И сам тут же направился к месту бойни, собирать трофейные бивни.

Охотники быстро развели костёр и принялись прямо на открытом огне жарить один за другим сочные и ароматные куски мяса. По рукам пошли фляжки со спиртным, начались обсуждения подробностей сафари. Мужчины договаривались обязательно как-нибудь всё это повторить, решая, где бы в следующий раз устроить охоту. Атмосфера беззаботного веселья, удовлетворённости собой и удачно проведёнными выходными переполняла всех. Кроме двоих — Иры и Тома. Первая продумывала план, как бы наиболее безболезненно разойтись с мужем, а второй — просто боялся. Причём, не тех, кто сидел с ним рядом, вовсе нет, и даже не их жестокого и властного главаря. Истинный ужас в душу суеверного негра вселял Дикий Охотник, про которого ходили самые страшные слухи…

И когда, внезапно разрушив тишину и спокойствие, со стороны джунглей раздался выстрел и голова Жорика превратилась в кровавое облако, никто ничего не понял, кроме старого африканца, который принял единственно правильное решение — побежал со всех ног к джипу, запрыгнул в него и дал по газам, оставляя белых господ самих разбираться с нагрянувшим по их души ужасом саванны.

Среди охотников не было никого служившего, с правильными рефлексами.