Большая и Маленькая

Но это была не амбарная тварь.

На обезумевшую от омерзения и страха экономку уставились два красных глаза.

Адка взмахнула рукой — смахнуть, прогнать уродину, которая, как ни странно, напомнила младенца — сморщенного и опухшего, такого, какими появляются на свет новые люди.

Но тварь мигом вскарабкалась по Адкиной ноге и ткнулась в лоно.

И тут… боль пронзила Адку. Необычайно острая, рвавшая её лоно, утомлённое ласками Аристарха.

Адка рухнула на спину, изогнулась в попытках вытащить из себя эту тварь, но чудище оказалось проворнее.

Адка заверещала что есть мочи, но смогла только царапать руками пол.

Из спальни показался раздражённый Аристарх Петрович. Он выпучил глаза от изумления: на полу, суча ногами, испуская дикие вопли, крутилась его любовница. Её живот вздымался горой, содрогался. Кожа на нём натянулась и посинела, истончаясь и грозя треснуть.

Через миг Адка затихла, вывалив язык.

Прибежали Степан и Аниска, остановились, словно поражённые молнией.

Адкин живот лопнул пониже уродливо выпавшего пупка.

Высунулись чёрные ручонки, которые с лёгкостью отрывали куски плоти. Появилась маленькая голова, выплюнула кровь из беззубого рта.

Степан окаменел, зато проворная Аниска, так и не выпустившая из рук молотка, вдруг подскочила к покойнице и вдарила изо всей силы по этой голове. И не остановилась до тех пор, пока от молотка не полетели во все стороны осколки костей и мяса.

Господский дом опустел только к ночи. Покойников отвезли в мертвецкую, Степана и Аниску — в участок. Аристарх Петрович отбыли к родственникам. Большая Зойка впервые осталась в одиночестве. Но ведь это не надолго, правда? У Аристарховой родни целый выводок молоденьких дочек. На прошлое Рождество приезжали с визитом, Зойка их видела. А на смену Домне и Аниске понабегут бабы из нищей, полуголодной деревни…