Тренинг

Второй отпрыгнул в сторону и одной рукой хватался за волосы, а второй прикрывал рот, чтобы не закричать от ужаса. Он был на столько шокирован, что находился в оцепенении даже тогда, когда Крыс запихивал ему в глотку остатки крупы, схватил одной рукой под кадыком, а второй мертвой хваткой зажал рот и нос. Мы знаем это в таких деталях, потому что он нам сам рассказал об этом, когда мы его нашли утром рядом с двумя трупами.

И знаете что? Мы не тронули его и пальцем. Просто оставили так и сидеть. Молча собрали остатки еды, поделили крохи между собой и совершили трапезу. Кто-то предложил Крысу жменю, но он даже на нее не взглянул.

Этим же вечером он пытался покончить жизнь самоубийством. Мы знали, что все придет к этому и находились с ним относительно рядом, не давая подойти к парапету или к другим опасным плоскостям. Даже на лестнице мы старались, чтобы перед ним и за ним был человек. Мы любили Крыса за то, что он был безобидным. Даже сейчас, переступив черту. Он искренне сожалел об этом и не мог простить себя за совершенную ошибку. Мы не могли ему позволить совершить еще одну. Я решил, что бы ни случилось, он должен выбраться отсюда живим.

Еда закончилась, вместе с ней пришло беспощадное чувство голода и пропал сон. Некоторым из нас начали видеться галлюцинации. Это хуже, чем просто беседы с самим собой. Даже мой друг слетел с катушек и искал повод подраться со мной. Зачем ему это было нужно? Он ли управлял своим телом? Может быть когда чувства в нас умерли, мы стали на одну эволюционную ступеньку с нашими доисторическими предками?

Мы стали передвигаться как зомби, постоянно бормоча что-то себе под нос. Как правило, каждый разговаривал сам с собой, или просто высказывал мысли вслух. Я ковылял по этажу, чтобы заглушить приступы голода (тоже странный способ самообмана) и словил себя на мысли, что повторяю одни и те же слова. «Мама… мама… мама…». Мне стало жутко и я заплакал. Я стал как вкопанный посреди коридора и плакал. В этот момент в коридор выбежал Андрей и схватил меня за шиворот, пытаясь приподнять (сил не осталось ни у кого).

— Хватит ныть, ты, мямля! Прекрати! Прекрати я сказал! – он беспорядочно отпускал мне пощечины.

— МАМА! МАМА! – стал орать я, не прекращая плакать

— Ты ничтожество! Это из-за тебя все! Это из-за тебя в это ввязался! Это из-за тебя пацаны, погибли!

— МАМА! МАМА!

— Да закрой же ты уже свой рот!

Белый ударил меня кулаком в лицо и моему ослабевшему телу хватило, чтобы потерять равновесие и перелететь через парапет. Внизу была холодная плитка офисного пола, к которой так неистово устремился Малый. Может быть там и есть спасение? В этом выход? Может это все дурацкий сон и я наконец-то проснусь?

Падения не последовало. Андрей вцепился в мою руку своими двумя и звал на помощь.

— Эй! Помогите! Кто-нибудь, помогите!

Он понимал, что у него не хватит сил меня удержать. Я был не против.

— Не смотри так на меня, придурок! Я тебя вытащу! Эй! Кто-нибудь! Помогите!

Все проходили мимо, бормоча себе что-то под нос. По Белому было видно, что он устает и стратегия «упереться грудью в перила» скоро сойдет на нет. Может кто-то по дурости развязал его, или он выбрался сам, но из кабинета, где все это время сидел наш зверь, вылетело оно и с бешенным криком начало атаковать все, что попадалось под руку. Я увидел как он столкнулся головами с телом Крыса и тот без сил повалился на землю.

— Нет! Нет! Уйди от меня! – кричал Андрей, понимая, что стал для скелета-берсерка отличной мишенью. Но он все так же не отпускал мою руку.

Существо, издав истошный крик, бросилось в сторону Андрея. Это не правда, что перед смертью у тебя перед глазами пролетает вся твоя жизнь. Просто из-за уровня выплескиваемого адреналина кажется, что все происходит в замедленном действии и у тебя остается очень много времени подумать. В стороне от меня летело тело Олега, все также что-то крича в полете. Перед собой я видел перепуганное лицо своего друга. Хорошего лучшего друга, позволившего мне умереть человеком.

Боли не было. Это как наркоз или онемение. Вы ничего не чувствуете, но некоторые части тела все-таки двигаются по вашей слабой команде. Тяжело дышать. Даже маленький вздох сделать тяжело. Если получается, легкие обжигает огнем, который хочется низвергнуть наружу.

— Кхх…кхх…

Я постарался повернуть голову и у меня получилось. Медленно, но получилось. Рядом со мной в неестественной позе лежал Андрей. Я попытался перевернуться, но на этот раз удача была не на моей стороне. Поняв, какие части тела еще слушаются меня, я раскачался и перекатился на живот. В ходе переворота правая отнятая рука ударилась плашмя об офисную плитку и издала звук, слышный во всем помещении. Забавно, я ничего не почувствовал. Отталкиваясь одной действующей ногой, я попытался подползти к своему другу.