Добавить в моё избранное
27 мин, 12 сек 11887
Если хотите — выйдите на балкон.
Как только они вышли на балкон Иван нервно зашептал:«У него что не все дома?»
— Н-да, вот это переплет… глухо отозвался Егор. — Переплет так переплет. Аж в глазах туман. А с другой стороны, весь этот бред — не его же выдумка. Жена — попросила. Последнее желание…
— А если бы она попросила его… вместе с ней… в гроб лечь. Он тоже полез бы?
Егор посмотрел вниз: крытый белый пикап их уже ждал.
— Мы соглашаемся… или уходим?
— Так деньги же… — Иван старался не смотреть вниз. Он боялся высоты. Штука баксов на дороге не валяется.
— Ну нет!-не возразил Егор, — если мы соглашаемся, то по штуке на брата. Пошли скажем ему. Либо он платит две тысячи и мы… работаем, либо мы уходим.
Уго согласился. Но «уволил» шофера пикапа.
— Тогда сами машину поведете. Зачем я буду шоферу платить? Надеюсь права у вас с собой?
Компаньоны переглянулись. Ответил Иван:«Конечно с собой. Куда же мы без прав.»
— Тогда приступайте. Времени в обрез. В спальне инвалидное кресло. Не на руках же вам её носить… А я выйду на балкон. Не смогу это видеть. У меня не такие крепкие нервы как у вас. Тем более Камила мне не чужая. Столько печальных лет вместе прожили.
Едва Уго вышел на балкон, как Иван метнулся к столику у кресла-качалки:
— Виски «три быка».-нервно зашипел он. — Давай, Гарик, помянем несчастную женщину.
— А машину кто поведет?
— Да без разницы. Всего-то по пол стакана, ну давай. Видишь хозяин уже через балкон перегнулся, нас высматривает, думает мы её уже выносим.
— Нашел время острить.
— Это нервное. На себя посмотри, сам как простыня.
Через полчаса они уже подъезжали к небольшому частному аэродрому. Уго ехал впереди на своей мицубиси, пикап как привязанный ехал в десятке метров сзади. Самолет сеньора Уго оказался не совсем маленький: двухмоторный, восемь пассажирских кресел. Самолет ревел моторами уже готовый к вылету. Пилот из кабины что-то прокричал Ивану. Из-за шума моторов тот не раслышал, но согласно кивнул головой. Ему было очень страшно. Он боялся летать.
Самолет взлетел, круто пошел вверх. Иван с зеленеющим лицом и закрытыми глазами, сидел плотно вжавшись в пассажирское кресло; то ли спал, то ли молился всем святым, Егор искал парашют. Он заглянул за все кресла и ничего не найдя прошел к пилоту.
— Вы что охренели?— закричал пилот молодой парень лет двадцати пяти. — Парашют вам положили в кузово пикапа, на котором вы её привезли. Правда накрыли брезентом… вещь — дорогая, что б не сперли. Я же спросил, этого, твоего напарника, парашют принесли? Он утвердительно кивнул головой.
— А я думал, это подушка, под брезентом. Ещё подумал, а зачем ей подушка, она же не в гробу?— Егор нервно и громко икнул. Ему вдруг невыносимо захотелось расхохотаться и разрыдаться одновременно. Он тупо осмотрел пустую спину пилота:
— Давай хоть твой тогда. Хоть основной, хоть запасной.
— У меня ничего нет. Тем более — запасного.
— Тогда давай иди на посадку. Возьмем, — Егор обернулся, взглянул внутрь салона,-пристегнём… к «ней».
На посадку не пойду, шеф меня уволит.
— Тогда он нас всех убьёт.
— Лучше пусть убьет, чем уволит. В расстреле — смерть легкая, а умирать без работы, от голода — смерть долгая и мучительная.
Егор прошел в салон, сел рядом с Иваном, раздраженно ткнул его кулаком в плечо:
— Глаза-то уже открой. И перестань… зеленеть, ты же не доллар.
— Мне страшно, Гарик. Если бы ты знал как я боюсь летать, — тихо сказал Ивам, с трудом открывая глаза.
— Страшно… тебе будет сейчас! У нас нет парашюта, он остался в кузове пикапа. Мы уже набрали нужную высоту, пилот встал на круг. Сеньор Уго уже заждался свою Камилу внизу! Как только с д е л а е м д е л о, пойдем на посадку.
— Я не смогу, — как в бреду бормотал Иван, — не смогу. Если ты откроешь дверь мне станет плохо даже здесь — в глубине салона.
Егор недобро посмотрел на компаньона, вздохнул, согласно кивнул головой:
— Тогда идём на посадку и… и… остаемся без денег.
— Нет, только не это!— закричал Иван.
Он вдруг бодро вскочил, подошел к закрытой пассажирской двери, постучал по ручке:
— Мы не можем остаться без денег. Давай, Гарик, страх прошел!
— Но если мы «её» как ты говоришь выпорхнем, Уго нас убьёт, — сказал Егор подходя к двери.
— А если мы «её» не выпорхнем, то Уго нам не заплатит,-Иван, совершенно забывший про страх, постучал пальцем Егору по лбу.
Отсюда вывод: лучше пусть убьёт, чем не заплатит.
Когда сеньор Уго увидел как от самолета отделилась точка,
его сердце замерло,
когда же он увидел, что над точкой не раскрывается купол парашюта его сердце резко вздрогнуло и стало биться так громко, что вдовец оглох от этого стука.
Как только они вышли на балкон Иван нервно зашептал:«У него что не все дома?»
— Н-да, вот это переплет… глухо отозвался Егор. — Переплет так переплет. Аж в глазах туман. А с другой стороны, весь этот бред — не его же выдумка. Жена — попросила. Последнее желание…
— А если бы она попросила его… вместе с ней… в гроб лечь. Он тоже полез бы?
Егор посмотрел вниз: крытый белый пикап их уже ждал.
— Мы соглашаемся… или уходим?
— Так деньги же… — Иван старался не смотреть вниз. Он боялся высоты. Штука баксов на дороге не валяется.
— Ну нет!-не возразил Егор, — если мы соглашаемся, то по штуке на брата. Пошли скажем ему. Либо он платит две тысячи и мы… работаем, либо мы уходим.
Уго согласился. Но «уволил» шофера пикапа.
— Тогда сами машину поведете. Зачем я буду шоферу платить? Надеюсь права у вас с собой?
Компаньоны переглянулись. Ответил Иван:«Конечно с собой. Куда же мы без прав.»
— Тогда приступайте. Времени в обрез. В спальне инвалидное кресло. Не на руках же вам её носить… А я выйду на балкон. Не смогу это видеть. У меня не такие крепкие нервы как у вас. Тем более Камила мне не чужая. Столько печальных лет вместе прожили.
Едва Уго вышел на балкон, как Иван метнулся к столику у кресла-качалки:
— Виски «три быка».-нервно зашипел он. — Давай, Гарик, помянем несчастную женщину.
— А машину кто поведет?
— Да без разницы. Всего-то по пол стакана, ну давай. Видишь хозяин уже через балкон перегнулся, нас высматривает, думает мы её уже выносим.
— Нашел время острить.
— Это нервное. На себя посмотри, сам как простыня.
Через полчаса они уже подъезжали к небольшому частному аэродрому. Уго ехал впереди на своей мицубиси, пикап как привязанный ехал в десятке метров сзади. Самолет сеньора Уго оказался не совсем маленький: двухмоторный, восемь пассажирских кресел. Самолет ревел моторами уже готовый к вылету. Пилот из кабины что-то прокричал Ивану. Из-за шума моторов тот не раслышал, но согласно кивнул головой. Ему было очень страшно. Он боялся летать.
Самолет взлетел, круто пошел вверх. Иван с зеленеющим лицом и закрытыми глазами, сидел плотно вжавшись в пассажирское кресло; то ли спал, то ли молился всем святым, Егор искал парашют. Он заглянул за все кресла и ничего не найдя прошел к пилоту.
— Вы что охренели?— закричал пилот молодой парень лет двадцати пяти. — Парашют вам положили в кузово пикапа, на котором вы её привезли. Правда накрыли брезентом… вещь — дорогая, что б не сперли. Я же спросил, этого, твоего напарника, парашют принесли? Он утвердительно кивнул головой.
— А я думал, это подушка, под брезентом. Ещё подумал, а зачем ей подушка, она же не в гробу?— Егор нервно и громко икнул. Ему вдруг невыносимо захотелось расхохотаться и разрыдаться одновременно. Он тупо осмотрел пустую спину пилота:
— Давай хоть твой тогда. Хоть основной, хоть запасной.
— У меня ничего нет. Тем более — запасного.
— Тогда давай иди на посадку. Возьмем, — Егор обернулся, взглянул внутрь салона,-пристегнём… к «ней».
На посадку не пойду, шеф меня уволит.
— Тогда он нас всех убьёт.
— Лучше пусть убьет, чем уволит. В расстреле — смерть легкая, а умирать без работы, от голода — смерть долгая и мучительная.
Егор прошел в салон, сел рядом с Иваном, раздраженно ткнул его кулаком в плечо:
— Глаза-то уже открой. И перестань… зеленеть, ты же не доллар.
— Мне страшно, Гарик. Если бы ты знал как я боюсь летать, — тихо сказал Ивам, с трудом открывая глаза.
— Страшно… тебе будет сейчас! У нас нет парашюта, он остался в кузове пикапа. Мы уже набрали нужную высоту, пилот встал на круг. Сеньор Уго уже заждался свою Камилу внизу! Как только с д е л а е м д е л о, пойдем на посадку.
— Я не смогу, — как в бреду бормотал Иван, — не смогу. Если ты откроешь дверь мне станет плохо даже здесь — в глубине салона.
Егор недобро посмотрел на компаньона, вздохнул, согласно кивнул головой:
— Тогда идём на посадку и… и… остаемся без денег.
— Нет, только не это!— закричал Иван.
Он вдруг бодро вскочил, подошел к закрытой пассажирской двери, постучал по ручке:
— Мы не можем остаться без денег. Давай, Гарик, страх прошел!
— Но если мы «её» как ты говоришь выпорхнем, Уго нас убьёт, — сказал Егор подходя к двери.
— А если мы «её» не выпорхнем, то Уго нам не заплатит,-Иван, совершенно забывший про страх, постучал пальцем Егору по лбу.
Отсюда вывод: лучше пусть убьёт, чем не заплатит.
Когда сеньор Уго увидел как от самолета отделилась точка,
его сердце замерло,
когда же он увидел, что над точкой не раскрывается купол парашюта его сердце резко вздрогнуло и стало биться так громко, что вдовец оглох от этого стука.
Страница
6 из 8
6 из 8
