Добавить в моё избранное
9 мин, 6 сек 10575
На меня смотрело лицо мальчика из сна! Сколько раз за последние дни я видел эти темные вьющиеся волосы, эти пухлые, слегка надутые губы, эти тонкие и нежные черты! Однако теперь, я впервые сумел увидеть глаза мальчика. Необычайно глубокие для ребенка, красивые глаза цвета молодой листвы. Как могла в них скрываться чернильная пустота?! Потрясенный, я не мог вымолвить ни слова. И медленно опустился на колени рядом с девушкой, не отрывая взгляда от лица ребенка на фотокарточке.
В этот самый миг девушка очнулась и удивленно уставилась на меня. Оцепенение ее прошло довольно быстро, и она уже готова была закричать, когда я поспешил ее успокоить и уверить в том, что не причиню ей никакого вреда. Когда мне это удалось, мы смогли поговорить, и я наконец разгадал тайну загадочного мальчика из своих снов.
Выяснилось, что эта молодая женщина — мать изображенного на фотокарточке мальчика, ее единственного сына, по имени Бенджи, которого сбило грузовиком, когда он играл на этой дороге, несколько лет тому назад. Странно, что я об этой истории ничего не слышал — подобное ужасное происшествие должно было попасть в новостные колонки нашего города. После этой трагедии, автострадой и перестали пользоваться. Хотя возможно, в этой дороге просто отпала практическая надобность — она вела всего лишь к двум малонаселенным пунктам, а трагедия с мальчиком послужила поводом к закрытию трассы. Так часто бывает.
Мать не могла смириться с утратой единственного сына, которого растила одна — отец бросил их, когда Бенджи было два года… Так тоже часто случается в жизни, к сожалению. Когда мальчику исполнилось шесть лет — она даже в школу его отдать не успела! — его сбила машина… С тех пор прошло еще три года, а мать все никак не могла смириться с утратой своего единственного ребенка, и всякий раз приходила к одинокой могилке, которую поставили рядом с дорогой, словно вечное предостережение против аварий. В последнее время она стала ходить туда каждый день и просиживать целые ночи над могилой безвременно покинувшего ее сына, в немой прострации, проливая безмолвные слезы. Она и сама искала смерти, хотела, чтобы какой-нибудь бандит убил ее, беспомощную женщину, в одну из этих ночей. А может, она замерзнет на могиле своего сына… Но, главное, — умереть, покинуть мир, в котором нет больше ничего родного.
Потрясенный, слушал я эту печальную повесть, не решаясь прервать девушку, которая вот уже несколько лет не изливала никому душу, ни с кем не делилась болью своей тяжкой утраты, все эти годы не оставлявшей ее ни на миг. Теперь она наконец могла выговориться, облечь в слова терзавшее ее горе, и когда ее боль выплеснулась наружу в этом сумбурном словесном потоке, девушка смогла впервые за последние три года открыться окружающему ее миру. Она слишком долго держала всю свою боль внутри себя, и боль эта воздвигла непреодолимую стену между ней и окружающим миром. А теперь же, благодаря мне, стена эта обрушилась, и девушка словно очнулась от долгого и мрачного сна.
Она посмотрела на меня так, словно ждала каких-то объяснений постигшей ее страшной трагедии. Под взглядом этих ярко-зеленых глаз, точно таких же, как у мальчика на фотокарточке, я понял, что пришла моя очередь рассказать ей о том, что привело меня сюда, и поведал о своих странных снах, в которых мне являлся мальчик с чернильной пустотой вместо глаз. Когда же я очутился этой ночью здесь, на автостраде, по которой гулял во сне, то увидел на обочине девушку, хорошо заметную даже в вечерних сумерках благодаря своему белому платью. Повинуясь непонятному импульсу, я решил остановиться и выйти наружу, а когда подошел ближе к девушке, то на лежавшей рядом с ней фотокарточке увидел мальчика из своих снов! А теперь вот выясняется, что это ее сын… Как же она была потрясена! Румянец залил щеки девушки, и почти благоговейное выражение появилось на ее лице.
— Бенджи, мой Бенджи, — произнесла она с нежностью, — ты и за чертой помнишь обо мне… Это мой сын послал меня к вам, он не хотел, чтобы я вот так сгинула здесь, оплакивая его безвременную смерть! А я бы непременно сгинула, рано или поздно… Это он, это мой сыночек привел вас сюда, это его рука направляла руль вашего автомобиля!
Девушка остановилась, не в силах больше продолжать, и заплакала. Но эти слезы уже не были слезами отчаяния и безысходности, нет, вместе с ними к девушке пришло долгожданное облегчение. Так мог бы заплакать слепой, чьи глаза увидели свет и яркие краски мира после нескольких лет блужданий в темноте. И, хотя сын не вернулся к этой девушке, она внезапно поняла, что он и не потерян для нее, как она думала все эти годы. Где-то за пределами этого мира, он по-прежнему помнит о ней, и эту незримую связь между ними ничто не сможет разорвать. Когда-нибудь, она снова встретится со своим Бенджи, пока же… надо жить дальше и принять тот щедрый дар, который ее сын сумел послать ей даже из-за последней черты.
Последние слова девушки были обращены уже ко мне.
В этот самый миг девушка очнулась и удивленно уставилась на меня. Оцепенение ее прошло довольно быстро, и она уже готова была закричать, когда я поспешил ее успокоить и уверить в том, что не причиню ей никакого вреда. Когда мне это удалось, мы смогли поговорить, и я наконец разгадал тайну загадочного мальчика из своих снов.
Выяснилось, что эта молодая женщина — мать изображенного на фотокарточке мальчика, ее единственного сына, по имени Бенджи, которого сбило грузовиком, когда он играл на этой дороге, несколько лет тому назад. Странно, что я об этой истории ничего не слышал — подобное ужасное происшествие должно было попасть в новостные колонки нашего города. После этой трагедии, автострадой и перестали пользоваться. Хотя возможно, в этой дороге просто отпала практическая надобность — она вела всего лишь к двум малонаселенным пунктам, а трагедия с мальчиком послужила поводом к закрытию трассы. Так часто бывает.
Мать не могла смириться с утратой единственного сына, которого растила одна — отец бросил их, когда Бенджи было два года… Так тоже часто случается в жизни, к сожалению. Когда мальчику исполнилось шесть лет — она даже в школу его отдать не успела! — его сбила машина… С тех пор прошло еще три года, а мать все никак не могла смириться с утратой своего единственного ребенка, и всякий раз приходила к одинокой могилке, которую поставили рядом с дорогой, словно вечное предостережение против аварий. В последнее время она стала ходить туда каждый день и просиживать целые ночи над могилой безвременно покинувшего ее сына, в немой прострации, проливая безмолвные слезы. Она и сама искала смерти, хотела, чтобы какой-нибудь бандит убил ее, беспомощную женщину, в одну из этих ночей. А может, она замерзнет на могиле своего сына… Но, главное, — умереть, покинуть мир, в котором нет больше ничего родного.
Потрясенный, слушал я эту печальную повесть, не решаясь прервать девушку, которая вот уже несколько лет не изливала никому душу, ни с кем не делилась болью своей тяжкой утраты, все эти годы не оставлявшей ее ни на миг. Теперь она наконец могла выговориться, облечь в слова терзавшее ее горе, и когда ее боль выплеснулась наружу в этом сумбурном словесном потоке, девушка смогла впервые за последние три года открыться окружающему ее миру. Она слишком долго держала всю свою боль внутри себя, и боль эта воздвигла непреодолимую стену между ней и окружающим миром. А теперь же, благодаря мне, стена эта обрушилась, и девушка словно очнулась от долгого и мрачного сна.
Она посмотрела на меня так, словно ждала каких-то объяснений постигшей ее страшной трагедии. Под взглядом этих ярко-зеленых глаз, точно таких же, как у мальчика на фотокарточке, я понял, что пришла моя очередь рассказать ей о том, что привело меня сюда, и поведал о своих странных снах, в которых мне являлся мальчик с чернильной пустотой вместо глаз. Когда же я очутился этой ночью здесь, на автостраде, по которой гулял во сне, то увидел на обочине девушку, хорошо заметную даже в вечерних сумерках благодаря своему белому платью. Повинуясь непонятному импульсу, я решил остановиться и выйти наружу, а когда подошел ближе к девушке, то на лежавшей рядом с ней фотокарточке увидел мальчика из своих снов! А теперь вот выясняется, что это ее сын… Как же она была потрясена! Румянец залил щеки девушки, и почти благоговейное выражение появилось на ее лице.
— Бенджи, мой Бенджи, — произнесла она с нежностью, — ты и за чертой помнишь обо мне… Это мой сын послал меня к вам, он не хотел, чтобы я вот так сгинула здесь, оплакивая его безвременную смерть! А я бы непременно сгинула, рано или поздно… Это он, это мой сыночек привел вас сюда, это его рука направляла руль вашего автомобиля!
Девушка остановилась, не в силах больше продолжать, и заплакала. Но эти слезы уже не были слезами отчаяния и безысходности, нет, вместе с ними к девушке пришло долгожданное облегчение. Так мог бы заплакать слепой, чьи глаза увидели свет и яркие краски мира после нескольких лет блужданий в темноте. И, хотя сын не вернулся к этой девушке, она внезапно поняла, что он и не потерян для нее, как она думала все эти годы. Где-то за пределами этого мира, он по-прежнему помнит о ней, и эту незримую связь между ними ничто не сможет разорвать. Когда-нибудь, она снова встретится со своим Бенджи, пока же… надо жить дальше и принять тот щедрый дар, который ее сын сумел послать ей даже из-за последней черты.
Последние слова девушки были обращены уже ко мне.
Страница
2 из 3
2 из 3
