Ленин

Я должен ее рассекретить? — Якуб рвался в бой.

Если бы! У нас совершенно другая проблема. Итак, буквально на днях, часовые возле стеклянного гроба вождя заметили, что он начал шевелиться.

Это очень легко объяснить.

Ну так говори, экзорцист.

Вы повторяете уже семьдесят лет, что Ленин вечно живой, и он наконец поверил. Да и кто бы не поверил.

Мы и другие лозунги повторяем, но что-то без толку… — генерала такое объяснение явно застигло врасплох.

Так это очень просто. Скорее Ленин, засоленный в том секретном рассоле семьдесят лет назад оживет, чем пролетарии соединятся, или каждому будет по потребности.

Надо его снова упокоить.

Хм?

Надо его прикончить.

И вы, марксисты-ленинисты хотите лишиться такого шанса?

Какого шанса?

С бессмертным вождем во главе, вы сможете разжечь пожар всемирной революции!

Мы лучше будем служить идее…

А какой это был бы замечательный аргумент за введение коммунизма.

Охранник приготовился стрелять, но генерал осадил его одним движением.

И что вы посоветуете, товарищ специалист?

А что тут советовать? Осиновым колом его, и пусть лежит еще семьдесят лет.

Колом нашего вождя?

Не вижу другой возможности. Разве что вбить ему серебряный или железный гвоздь в лоб.

В лоб нельзя, его туристы осматривают.

Тогда остается только кол. Я могу его вбить так, чтобы не торчал. Наденете сверху новый пиджак, и все окей.

А не получится вбить кол снизу?

Нет. Во-первых, начнет вытекать эта ваша тайная подлива, а во-вторых, лопатка заслоняет сердце.

И еще. Стоило бы отыскать виновников происходящего и, разумеется, строго их наказать.

Я думаю, вам надо подозревать тех товарищей, которые работали в посольстве на Гаити.

Почему?

У тамошних негров есть такая забавная религия, вуду называется, она основана на оживлении трупов.

Генерал подмигнул и достал из-под конторки бутылку со спиртом.

Вуду, говоришь? Ну так выпьем за плодотворное сотрудничество, — предложил он.

Выпили. После двух бутылок Якуб стал напоминать, мол стоило бы, наконец, взяться за дело.

Ну так идем, — сказал генерал, тяжело поднимаясь.

Они отправились по длинным бетонным коридорам, причем через каждые два шага экзорцисту приходилось трясти генерала и спрашивать, куда идти дальше. Вскоре они попали в узкий коридорчик и остановились перед массивной дверью. Дверь была сделана из стали.

Это здесь, — сообщил генерал, и, прислонившись к стене, захрапел.

Вставай! Где ключ?

Генерал лениво открыл один глаз и вытащил из кармана плоский ключ.

Ппполучи!

Ну что ты, это же не от той двери.

Ясссный ппперец! Это ключик от сейфа.

Какого еще сейфа?

В Женеве. А в сейфе миллион зеленых бумажек для тебя, потому что ты мой лучший друг.

А орден дадут? — заинтересовался Якуб, бессовестно пряча ключ от сейфа в карман.

Генерал отцепил собственный орден Ленина и подал новому корешу.

Держи! Он из золота. Колбасы за него купишь, или еще чего.

Якуб спрятал орден в карман.

Открывай ворота.

Генерал открыл. Они поднялись по узкой лесенке на этаж выше. Там была очередная дверь. Она не уступала в прочности предыдущей, а вместо замочной скважины на ней был диск с цифрами, как у телефона. Генерал снова начал дремать под стенкой.

Эй, генерал, какой шифр набирать?

Генерал достал из кармана карандаш и не открывая глаз написал на стене ряд цифр. Якуб набрал их, но ничего не произошло.

Ну, что ты? Не открылось.

Генерал открыл один глаз. Посмотрел бессмысленно на дверь.

А, от этой двери — сказал он. — Я думал, ты спрашиваешь код запуска ядерных ракет.

Новый ряд цифр оказался получше. Дверь отъехала в сторону. Они вошли в большое помещение. Вождь лежал в гробу и корчил рожи. Стекло в нескольких местах потрескалось.

Кто это так поразбивал?

Часовой перепугался и бил прикладом. Мы его уже расстреляли.

Ну, за дело, — Якуб начал откручивать шурупы.

Едва сняли крышку, вечно живой вождь сел. Якуб снова опрокинул его в лежачее положение.

Инструмент — велел он.

Генерал дал мне кол и молоток, но тут Ленин начал вылазить из гроба, — сказал Якуб и прервался, чтобы выпить пива.

Ну и фантазия у тебя, — сказал какой-то ханурик из Ухань. — Но с этим Лениным из гроба — фигня на постном масле.

Я вру? — взбесился Якуб.

Ну, да.

Погоди, я тебе кишки выпущу!

Ты? Не такие пробовали.

Кто с кем? -расспрашивал Семен.

Десять секунд спустя начался ад. Якуб, ревя как кастрированный хряк, схватил стул, на котором сидел, и стал ломать его на дубинки, лупя об стену.