Тени

Напротив него сидел, полузакрыв глаза, то и дело роняя голову вниз парень лет двадцати-двадцати двух. На нем были вытертые джинсы и кожаная косуха, руки в карманах, ноги скрещены. Он засыпал, не смотря на то, что музыка в его наушниках играла так громко, что ее слышал даже Виктор. Внезапно громогласная композиция сменилась нежной скрипкой, и парень открыл глаза, поймал на себе взгляд Виктора и как-то сразу подобрался и напрягся. Виктор чуть прикрыл глаза и неторопливо перевел взгляд на пустое пространство между любителем громкой музыки и другим пассажиром — неприметным дядечкой средних лет в пальто, со старым дипломатом в руках. Именно потому, что он выглядел обыденно и безобидно, Виктору он не понравился. Маньяки в документальных фильмах тоже выглядят весьма тривиально, как правило. Виктор все еще чувствовал напряжение со стороны парня в наушниках. «Зря я на него смотрел,» — устало подумал он, — «Надо было по-другому как-то отвлечься».

Парень в наушниках все еще слушал скрипку и излучал агрессию, когда Виктор снова решился посмотреть на нее. Она была дальше всех — почти в середине вагона. Среднего роста, около ста шестидесяти сантиметров, стройная брюнетка в драповом синем пальто. Ее волосы свободно опускались до середины спины, в руках была синяя спортивная сумка, а за ее спиной стояла Тень.

Виктор хорошо помнил день, когда он впервые увидел Тень. Он гулял со своей матерью в парке, и вдруг увидел благообразного старичка, который шел им навстречу. У него была белая, как снег, аккуратно подстриженная борода, старомодный костюм невнятного серого цвета, шляпа и трость. Старичок был худой, старость уже клонила его к земле, и за его спиной, почти вплотную, следовала Тень. Виктор не знал, откуда у него появилось это тягостное знание — улыбчивый старичок скоро умрет, и на его глаза навернулись слезы. Когда старичок приблизился, Виктор увидел, что там, где у Тени должны быть глаза, имелись лишь круглые, почти сквозные отверстия. Сквозь эти отверстия можно было увидеть, что Тень полупрозрачна и пуста внутри. Виктор испугался, что она заметит его, но Тень прошла мимо. Или пролетела? У Тени не было ног, она истончалась и сходила на нет в нескольких сантиметрах от земли.

Виктор смотрел сквозь слезы за тем, как тот продолжил свой неторопливый путь и увидел, как старик схватился за сердце, пройдя всего несколько шагов, и как темная Тень коснулась его, окутала на миг и оторвалась от тела. И Виктор увидел, что пустоту в глазах Тени заполнил теплый мерцающий свет. Виктор закричал, тыча в нее пальцем: «Неужели вы не видите! Мам! Там Тень! Она убила его! Она убила его!» В миг, когда Тень повернулась и наконец посмотрела на него своими страшными пустыми глазницами, Виктор захлебнулся своими словами и замолчал, игнорируя попытки матери привести его в чувство и увести. Виктор стоял, словно парализованный, и смотрел, как внутри Тени клубится печальный и нежный серебристый свет. Через миг Тень просто растаяла в воздухе, и серебристый свет исчез позже всего на долю секунды. Кто-то вызывал скорую, беспокоился и причитал, а Виктор посмотрел на тело старика, лежащее на боку, на его широко распахнутые, погасшие глаза, и где-то глубоко в душе осознавал, хотя и не мог пока выразить словами, что улыбчивого старичка забрала Тень, а то, что лежит сейчас на тротуаре — всего лишь пустой сосуд. Почему-то эта мысль успокаивала мальчика.

Мать все же увела его, и он весь день был очень тихим и задумчивым. На следующий день мать отвела его к доктору — человеку с мягкой улыбкой, аккуратной бородкой и дорогими очками. Он с изяществом носил свой белоснежный отглаженный халат и говорил добрым голосом. Виктор смотрел широко распахнутыми глазами то на доктора с проницательными светло-карими глазами, то на безмолвную ждущую Тень, бледневшую за его спиной.

— Как у тебя дела, Виктор? — спросил его доктор. — Твоя мама переживает за тебя. Есть что-нибудь, что тебя беспокоит?

Виктор продолжал смотреть на Тень, но ей, кажется, было все равно. Она была почти в двух метрах от доктора и была смутной, почти прозрачной. Тень не двигалась, не издавала звуков — просто была.

— Нет, — ответил Виктор, продолжая смотреть на Тень. Его мать всегда звала его полным именем, и требовала от остальных того же.

— Тебе нравится играть с другими детьми? — спросил его доктор, чуть щурясь.

— Да, нравится, — ответил Виктор немного нервно.

— Какие игры ты любишь больше всего? — продолжал спрашивать доктор.

— Эээ… — Виктор вдруг подумал, что если Тени нет до него дела, то и он должен о ней забыть. Наконец посмотрев прямо на доктора, он начал отвечать на его вопросы менее односложно. — Разные. Я люблю строить. У нас в садике есть большой конструктор. Мне нравится строить башню.

— Тебе кто-нибудь помогает строить твою башню? — поднял брови доктор.

— Да, Лизка тоже любит конструкторы. Еще есть Пашка, но с ним мы обычно играем в гонки.