По ту сторону комнаты

Внезапно её мать зарычала, да так, что казалось если бы здесь было стекло, оно было как минимум треснуло от этого шума. В ужасе она убежала в свою комнату, ничего не сказав матери об увиденном. Сейчас эта мысль стала первой в её голове. Она думала что сейчас в подвале, её мать крошит тело отца, пожирая его плоть, и дико стонет от удовольствия. Комната Кларка была открыта. По её виду можно было сказать что здесь кто-то жил. Компьютер был выключен. Эмма без раздумий включила его, усевшись за стул. Дэмпси молча наблюдал за этим. Его мысли были заняты кровяными пятнами на полу, которые он видел в этом доме. Они оба видели веб-камеру, после чего искали видео, зацепку, доказательство пребывания его сына здесь.

— Кто здесь? Проверьте дом! — это был голос из комнаты напротив, схож с маминым, как подумала Эмма.

Злобное рычание разошлось по всему дому. Тяжелейшие шаги, сильное сопение, и тяжёлые вздохи становились всё ближе.

— Бежим через окно.

Шериф схватил Эмму за руку, и они ринулись к открытому окну.

— Здесь высоко. — молила она шерифа.

Кто-то поднял тревогу. Кто-то приближался. Дэмпси закрыл дверь, прижав её стулом, который стоял возле компьютера. В такие минуты, казалось что они оба были согласны сломать себе ноги, в прыжке со этого этажа. Были согласны на любую боль, лишь бы только их не застукали. Стул отлетел в сторону вместе с дверью. Пред ними была девушка. Та самая которая прогнала их. Лицо было покрыто кровью. Платье изодрано, и пропитано красными пятнами. Волосы были растрёпаны, она прихрамывала. Её голубые глаза смотрели на них. Она не двигалась.

— Ричи, Ричи лесоруб, тёмной ночью умер вдруг,

Ричи, Ричи топором, выпотрошил весь ваш дом.

Ричи, Ричи он вас видит,

Знайте, он вас ненавидит. — С комнаты напротив, кто-то начал читать стишок. До ужаса этот голос был спокойным, ласковым, леденящем сердце. У Эммы перед глазами сразу же стала картина, когда она была ещё маленькой, и не могла уснуть, после того что видела в подвале в тот день.

«Гипноз Эммы Донован»

Одни и тот же кошмар мучил Эмму день ото дня. Когда солнце заходило за горизонт, боязнь сна проявлялась моментально. Ни отцу, ни матери она ничего об этом не говорила. Боялась сказать, что кошмар который сниться ей каждую ночь происходит с их участием. Когда ей стукнуло восемнадцать, она решилась поговорить с местным психологом, который работал у них в школе. Она отпросилась с последнего урока, села на первый же автобус который ехал через дом, где жил Хатчинсон. Предварительно она приходила в школу, они беседовали. Это был третий сеанс. Гипноз. Эмма не могла чётко отобразить свой сон, как и события в подвале. Она считала что здесь что-то упущено. Буд-то тёмный занавес посредине представления.

По прибытию Хатчинсон объясняет насколько серьёзен гипноз, и какие могут быть его последствия. Складывалось впечатление что ей наплевать.

— Три, два, один — после этих слов Хатчинсон нажимает красную кнопку диктофона, запись пошла.

Это была секундная пауза. В ожидании действий док ждал каких-то действий, слов.

— Эмма, вы слышите меня?

— Да доктор Хатчинсон. — её глаза закрыты, голова упущена.

— Что вы видите, Эмма?

— Тёмный подвал. Ничего не видно кроме… Иду на свет, который виден в глубине.

— Там кто-то есть кроме вас?

— Моя мама, мой отец.

— Что они делают? — доктор Хатчинсон насторожился.

Эмма плачет. Внезапно. Этого доктор не предвидел. Она насторожилась. Она пытается отлезть назад.

— Это не мой отец. Чудовище. Чудовище. — последнее она повторяла всё быстрее и быстрее.

Хатчинсон выводит её из гипноза. Успокаивает. Включает запись. На первом сеансе, когда Эмма рассказывала о своей семье, она говорила об отце, о маме. О людях которые их окружали. Мать была безработной, и ухаживала за ней. Отец с утра до ночи работал на заводе. Поэтому с отцом Эмма общалась мало. Гарольд Донован был трудолюбивым человеком. Он любил Викторию Донован всем сердцем. Частенько приносил домой цветы. Раз в неделю они все вместе ходили в кафе. Дом достался по наследству, от матери сыну.

Четвертый сеанс. Гипноз.

— Эмма сейчас я хочу чтобы вы вернулись на пару часов обратно, от места последнего события.

— Конечно.

— Что вы видите?

— Я возвращаюсь со школы домой. Мамы нигде нет.

— Найдите часы Эмма.

— Тринадцать часов, семнадцать минут.

— Ваш отец на работе?

— Да.

— Где вы сейчас?

— Подвал. Темно. Иду на свет. Там моя мама. На перед ней столе кто-то лежит. Это мой отец. Он не шевелится.

— Что происходит дальше?

— Мама берёт нож. Режет. Режет папу на куски. — снова плачет, захлёбывается.

— Что вы видите дальше?

— Мама поворачивается в мою сторону.