Яд

Я увидел мужчину в форме, едва завернул во двор многоквартирного дома, где прожил всю сознательную жизнь. И сразу же насторожился. Вам, наверное, знакома эта реакция при виде блюстителей порядка — словно Вы подспудно чувствуете вину, даже сами не зная, за что. Вот и у меня в тот день случилось так же, хотя перед законом я был чист, насколько это вообще возможно. А уж когда полицейский остановил на мне взгляд и больше его не отводил, я и вовсе напрягся, гадая, в чём же дело.

Мелькнула мысль: «А не во вчерашнем ли ограблении?»

Как выяснилось, отчасти я оказался прав.

— Мы обнаружили труп мужчины. Вы не могли бы помочь в опознании?

Услышав этот вопрос, я перевёл дух. Значит, не по мою душу. Не скажу, что я горел желанием идти и смотреть на покойника, но не хотелось отказом вызывать подозрения. Глупо? Не глупее, чем чувство вины, о котором я упомянул выше.

Так что я проследовал вместе с ним к кустам за домом. Там сидел на корточках ещё один полицейский — рядом с лежащим на земле мужчиной. Из одежды на нём были только шорты и футболка, почему-то задранная почти под горло.

Должен сознаться — я впечатлительный человек. Когда я однажды увидел сбитого мотоциклиста, лежащего посреди проезжей части рядом со своей изуродованной дымящейся «Ямахой», мне стало не по себе. Меня не тошнило, не кружилась голова. Я просто какое-то время не мог избавиться от этой картинки, застывшей перед глазами. Тогда я и не подозревал, что такое настоящий кошмар.

В общем, я приготовился к возможной неадекватной реакции со своей стороны, но, как ни странно, ничего не произошло. На парне не было ран, умер он, судя по всему, не так давно, поэтому выглядел как спящий человек (наверняка многие, кто видел его со стороны, думали, что это алкоголик в своей обычной среде обитания). Правда, по его лицу уже ползали мухи. Сейчас не могу припомнить, сновали ли они только снаружи или забирались в ноздри. Скорее всего, вряд ли, хотя представить такое совсем нетрудно (я же говорил, что впечатлительный).

Полицейские не пытались их отогнать. Наверное, они и не должны, но хотя бы перед опознанием всё-таки стоило.

Впрочем, я и так узнал этого типа. Ну а как же — ведь именно он меня ограбил накануне, подкараулив у подъезда поздно вечером. Забрал, правда, всего пятьсот рублей. Я забыл купить хлеб после работы, вдобавок в кошельке купюр меньше не оказалось — именно это называют стечением обстоятельств. Я видел, что он неадекватен, да и нож не стоило сбрасывать со счетов, поэтому предпочёл не связываться и отдал деньги. Не бог весть какая сумма, но подобному выродку и копейку-то жалко дарить. Опять-таки, уязвлённое мужское самолюбие.

Думаю, Вы уже поняли, что я не почувствовал никакой жалости при виде его трупа. Скорее наоборот. И если Вы заготавливаете гневные речи о том, что это, как-никак, человек, чей-то сын/муж/брат, то умерьте пыл. Жалкий наркоман, наконец-то получивший то, за чем гнался — я лично в этом никакой трагедии не вижу. Полицейские, судя по их лицам, тоже не видели, и причина не в притуплении чувств, неизбежном на такой работе. Хладнокровность и равнодушие — не одно и то же.

Ах да, опознание. Я предпочёл сказать, что не знаю этого типа. Денег своих я не увижу, да и не стоят они дополнительной траты времени и нервов. Как-никак, у меня был мотив, чтобы с ним поквитаться. Нет уж, спасибо, мне больше по душе такая цепочка: передозировка — смерть — цифра в отчёте — дело в архив.

Мне поверили и, поблагодарив за помощь, если это можно так назвать, отпустили с миром. Оставшуюся часть дня я провёл дома и о произошедшем не вспоминал.

Спал я плохо.

Не из-за кошмарных сновидений, в которых бледный труп наркомана мог бы меня преследовать в пустом доме. Я бы предпочёл это, чем невозможность заснуть вовсе.

Бесцеремонность некоторых людей меня неизменно поражает. Как, скажите на милость, можно гулять всю ночь, зная, что жильцам соседних квартир всё прекрасно слышно, а завтра вовсе не выходной? Грохот, хохот, топот… А ещё громкая, очень громкая, с позволения сказать, «музыка». Ворочаясь в постели, накрываясь с головой одеялом и ещё сверху кладя подушку, но всё равно прекрасно слыша изрыгаемую динамиками какофонию, можно возненавидеть любую песню, даже самую хорошую. В данном же случае играла Верка Сердючка, которая вызывает у меня почти такую же реакцию, как вгрызающийся в стену перфоратор.

И так час за часом.

Вы, конечно, можете сказать: «А чего ж ты, любезный, не позвонил в полицию?». Вот Вам и ещё одна нехорошая черта моего характера — перекладывание ответственности на других. Видимо, в нашем доме и у остальных «хата с краю», поскольку шабаш закончился лишь под утро.

Проспав от силы три часа, я встал в жутком настроении. Пока грелась вода для моего обязательного утреннего чая, я вышел на балкон и увидел внизу машину «скорой помощи». И не абы какую, а жёлтый реанимобиль, причём аккурат возле моего подъезда.