За гранью разума

Начальство требовало результатов. Его сильно беспокоило четыре убийства, произошедшие в больнице. Никаких улик против Георгия криминалисты не представили, сам же следователь молчал, поэтому все-таки повязать ненормального у следователей оснований не было.

Еще две жизни Георгий забрал в последующие две недели, пролетевшие после убийства одной из дежуривших медсестер. Санитар и один из пациентов. Их смертей Аркадий не видел. Но был совершенно уверен в личности исполнителя.

Но кто бы ему поверил? Георгий постоянно находился в своей палате, следов взлома его двери не обнаружили, никто, кроме Аркадия, не видел психопата на местах преступлений… Кровавый пододеяльник и рубашку он уничтожил. Теперь-то уж точно не было никаких доказательств!

Замкнутый круг. Клетка.

За проведенное в больнице время Аркадий исхудал, потерял всяческий аппетит и его мучила бессонница. Он бился головой об стену, честолюбие сжигало его изнутри, но он все чаще и чаще думал о том, чтобы написать рапорт об уходе…

Останавливала только одна мысль: разве это будет выходом?! Ведь он может в любой момент выйти из больницы, подышать воздухом, пройтись по набережной, зайти в бар, снять шлюху, в конце концов! Но… ведь он все равно будет в клетке. За плотными стенами своего разума. Аркадий действительно нащупал некие грани внутри своего сознания. Проклятый Георгий ткнул в них пальцем. Привычные и знакомые методы познания оказались бесполезны. Системы, понятия… Все обернулось бессмысленным, когда Аркадий замкнулся внутри собственного бессилия. Но ведь это только работа, скажите вы. Нет. Это жизнь. Это сам Аркадий!

Задумчиво пройдя по коридору, молодой человек остановился перед дверью. Он знал куда она вела. Он ощущал немигающий взгляд черных глаз.

Неожиданно зазвонил телефон. Мелодия звонка громом раздалась в пустом коридоре.

— Да? — глухо бросил в трубку Аркадий.

— Я по поводу твоего вопроса. Есть кое-что…

Аркадий зашел к палату Георгия совершенно спокойно. Как делал это всегда, кстати.

— Я слышал, главврач в отпуске? — улыбаясь, спросил психопат.

— Да. Вы скучаете по нему?

— Нет, что вы… Он не сильно радовал меня своими посещениями. Все санитары, да… медсестры.

— Которых вы видели в коридорах? — прищурившись, спросил Аркадий.

— А где же еще? — Георгий подмигнул следователю. — Однако, Аркадий, вы меня разочаровываете… Столько времени, столько жизней, — псих изобразил мучение на своем лице.

— А как же Кеша? — задал неожиданный вопрос Аркадий.

— Кто, простите?

— Ничего, мысли в слух. Кстати, как колбаска?

— Я не ем колбасу, — скривившись, заявил Георгий.

— Наверное, пока она не покрыта кровью, — угрожающим тоном произнес следователь и тут же смягчился: — Вообще, Георгий, мы с вами играем в загадки, а не в прятки.

— Мне кажется, в данном случае это одно и то же.

Аркадий щелкнул зажигалкой.

— Чертовски с вами согласен! — воскликнул он.

— Но этого мало… Вы как были в клетке, там и сидите в ней.

— Разве мы не играем внутри нее?

— С чего вы взяли? Вы да, я нет…

— Мой ход закончится, когда я выйду за дверь? — Аркадий продолжал щелкать зажигалкой.

— Совершенно верно. Вы ведь нащупали стены своей тюрьмы, Аркадий? — Георгий просиял.

— Я уже чувствую, какие они холодные и скользкие.

Холодно.

Пальцы онемели. Ноги сводила судорога…

Может уже все? Сколько еще можно?

Зубы стучали, не попадая друг на друга.

Молодой человек облизнул губы. Зачем он это сделал? В этом холоде они сейчас же слипнуться. А затем и легкие…

Безумие!

Впрочем, что страшнее? Само безумие или осознание этого безумия?

Дверца со скрипом открылась. В тот же миг все внутри следователя опустилось. Казалось, скрип громыхнул на всю больницу.

Но в темной кухне стояла тишина.

Аркадий с трудом вылез из холодильника. Несколько секунд он приходил в себя, обняв тело руками и растирая плечи, бока. Признаться, он не совсем понимал, зачем вышел… Зачем он покинул проклятый холодильник?

Чтобы жить!

Вокруг стояла полная, совершенно непробиваемая тишина. Она казалась осязаемой.

Настоящей, неподдельной… совершенно чистой…

Дрожа, Аркадий не двигался. Да и вряд ли он вообще мог двинуться. От холода онемели мышцы. От страха — мозги.

Все началось ночью. Быстро, совершенно не заметно. События развивались подобно урагану. Сознание не успевало обрабатывать происходившее.

Аркадий понял, что проснулся, только когда вбежал в кухню. Ничего умнее, чем спрятаться в холодильник, он не нашел.

Клетка…

Остался ли кто-нибудь в живых? В ушах до сих пор стояли вопли. Неужели все это сделал один человек?