Нежизнь

Я сладко потянулся, встал с кровати и глянул на часы сонными глазами. 18:00 — пора вставать, бриться, кушать и — на службу. Из зеркала в ванной на меня глянуло худое загорелое лицо с треугольным подбородком, прямым носом, тонкими губами и карими глазами — моё лицо. Его нельзя было назвать примечательным, однако при такой работе это было плюсом. Я работаю на очистке. У нас не любят два типа людей: красавчиков и героев-одиночек. Сегодня полнолуние, и сегодня дежурит наша смена. Полнолуние — это всегда плохо. Больше всего проблем нам доставляют детишки-готы.

Наша работа — упокоение неупокоенных. Что поделать — если ты однажды умер, тебе нет места в этом мире. Предки имели глупость построить город и кладбище в такой зоне, где мертвецы частенько оживают. Да и помимо них хватает нечисти. Иные даже днем умудряются передвигаться. И самое интересное — люди не замечают с кем имеют дело, принимая их, как правило, за бомжей. Прямой солнечный свет просто сжигает нежить, но это совсем не значит, что днем они не ходят. Их место — подвалы, канализация — там, куда не попадает солнечный свет.

Сегодня — полнолуние. Лунатики выходят на балконы. Готы выходят на кладбища. Сатанисты выбираются на свои обряды. Всё это — группа риска. Наша работа — истребление нежити. Каждая же из этих групп людей рискует сама обернуться нежить. Так бывает. Тебя укусило вонючее, грязное тело. Припухло. Ноет. Врач смазал спиртом. В крайнем случае — вколол антибиотик. Приходит ночь — и ты теряешь себя. Жизнь покидает твое тело, а оно всё бродит, разнося вирус не-жизни. Мы не знаем откуда это пошло и как его лечить. Оно просто есть. В средние века была предпринята широкомасштабная операция по уничтожению нежити. Тогда это сделали под прикрытием эпидемии чумы. Были очищены целые кварталы, занятые практически одной нежитью, но всё равно время от времени, с восходом полной луны вспыхивают новые очаги. И тогда приходим мы — чистильщики.

Чашка чая. Плотный ужин. Звонок.

— Ало! Рома? Мы на дискач в Сити собрались! Идешь с нами или как обычно? — друзья звонят. Ах да… сегодня же Пятница…

— Извини — у меня замес. Клан требует своё.

— Ох, загнешься ты со своей линейкой!

Ребята не знают где я работаю. Не знает даже налоговая, хотя и сильно интересовалась одно время. Незачем среди людей сеять панику — мы работаем тихо, и не привлекая внимания.

20:00. На выход. Наш офис — в ценре. На 25й троллейбус почти до конечной, а там — за библиотекой дворами. Скромная вывеска: 'мемориальный надзор'.

— Рома привет. Как обычно — по-раньше?

— Сам знаешь — с девяти от меня не добраться.

— Сегодня только в плюс. Засекли аж несколько клиентов.

— Шеф у себя?

— Да и не только он. Собираетесь по-тихоньку.

Что хорошо в нашей работе — никакой юридической волокиты. К нам захочешь — не придерешься. Нельзя отнять жизнь у того, кто уже и так мертвее некуда. Осквернение могил? Так этого нету — мы же их не раскапываем. Глумление над трупом? Чистой воды оборона. Нарушение прав? Кого? Человека? Нежити? Где написаны права нежити?

Кабинет Ивана Ивановича (семейная традиция называть сыновей) на втором этаже. Ковровая дорожка приглушает топот ног. Стучу в резную деревянную дверь.

— Проходи, садись.

А тут почти все. Костя, я, Даниела, Кантимир… Не хватает только Артема.

— Все в сборе. Артем в курсе ситуации и уже дежурит на усилении объекта. На Дойне на удивление тихо, а вот рядом с озером сатанисты устроили оргию. Всплеск слабенькой магии в полнолуние — утопленник, очевидно, и всплыл. Ну а дальше, видимо, как обычно: решили принести в жертву бомжа. А получилось несколько иначе. В общем, у нас от пяти до семи упырей и один выживший, который нам это всё и рассказал.

— А как же инкубационный период? — вскинул брови Костя. Костя у нас недавно и многого ещё не знает.

— Он у утопленников один из самых коротких — четыре минуты.

— Почему такая неопределенность в числе — выживший не знал сколько их было?

— Четверо точно были укушены. А остальные… могли быть и просто съедены — упыри ребята тупые, но прожорливые.

— Когда это произошло?

— Час назад. — я глянул на часы — похоже покойничка они основательно достали. Впрочем, летом быстро темнеет.

Мы погрузились в Газик и выехали. Четыре человека. Ну и на месте ещё Артем с кем-то дежурит. Можно работать. На Газике номера и атрибутика полиции — не прицепятся. 4 АКСУ, фальшфлеиры и приборы ночного видения. Никаких крестов и святой воды — врут всё сказки. Патроны трассирующие, надолго выводят цель из строя и подсвечивают. Термическую шашку на тело и — мир его пеплу. Больше не встанет. Упыри ребята сильные, но не быстрые. Что особенно плохо — когда жрать нечего ложатся и лежат. А ты ищи их. Зато если уж нашел — вцепятся и попытаются съесть. Или укусить как минимум.