Три дня без интернета

Не знала! Пытаюсь расцеловать Юльку, Светку, Ника, Юрчика, Ксанку и еще примерно пятьдесят случайных прохожих за то, что вытащили меня из дома. Руки зудят после резиновых перчаток, спину ломит от перетаскивания на помойку следов застойных времен, и поэтому все благополучно уворачиваются от немощной меня и остаются живы.

Кажется, у меня солнечный удар. Интересно, такое возможно осенью?

Юлька высказывает предположение, что это передоз кислорода.

Гениально!

День второй. Суббота, вечер.

Вернулась в девять. Организм, привыкший к испытанию полуночным инетом, отказывается засыпать в такое детское время.

Интернет не работает. Включаю телевизор. Ловлю себя на мысли, что ищу на мониторе указующий перст — курсор, а пультом двигаю, как мышкой.

Убиться можно.

Выключаю телевизор, скитаюсь по квартире. В своей спальне набредаю на книжный шкаф. Смутно припоминаю, что когда-то много читала. Сейчас авторы кажутся пришельцами с другой планеты, а названия — магическими заклинаниями.

Фаулз, Фолкнер, Фрай, Ф. Кривин…

У меня была болезненная тяга к букве «Ф»?

Решаю обновить воспоминания. Кофе, шоколад, книга… Все это будит во мне странные инстинкты и мысли.

P.S. Вспомнила! Нестор писал «Повесть временных лет», Некрасов — «Кому на Руси жить хорошо», а про каникулы в деревне писала я, в четвертом классе.

Кстати, в деревне не было Интернета. А я была. Парадокс?

День третий. Воскресенье, утро.

Проснулась. Солнышко. Погода — кайф.

Потягиваюсь, улыбаюсь.

Вчера читала до трех ночи. Чуть не заснула прямо над книгой. Вспомнила, что когда провели Интернет, в первую очередь залезла в электронную библиотеку… Но никакая «цифра» не заменит этого запаха страниц, тяжести кружки с кофе в руке и книжки — на коленке.

Кажется, во мне просыпается романтик.

Встаю, прохожу на кухню. Улыбаюсь. Чистота!

Звонит телефон. Беру трубку — это Ник. Он зовет меня… ой, мамочки… на свидание?! Меня?!

Ой… А ведь вчера он один не успел уклониться, когда у меня был этот, как его… Передоз кислорода.

Мамочки родные, это же Ник! Блондин! Музыкант! Голубоглазый! С пятого курса!

Я, наверное, сплю. И во сне отвечаю: «Конечно, пойду. В парке, в одиннадцать».

Спина чешется. Режутся крылья?

Вероятно.

Собираюсь, крашусь, вылетаю на лестничную клетку — и только тогда соображаю, что даже не попыталась включить комп.

Ну и шиш с ним.

День третий. Воскресенье, вечер.

А-а-а-а! Это невозможно! Это чудесно! Это замечательно!

Кажется, я влюбилась!

Ник, он такой, такой… М-м-м!

Посвятил мне песню, исполнил ее — прямо в парке, без гитары! Набрал и подарил целый букет осенних листьев — вот они, яркие, огненные, еле поместились в вазу.

О чем мы говорили целый день? Да обо всем! Ник столько знает! Он так много путешествовал!

Я тоже хочу!

На рефлексах включаю комп, ухожу на кухню — нет, не за кофе. За мятой. Я ж не засну — с такими-то эмоциями!

Мартышечье кряканье аськи вызывает во мне странный диссонанс. Возвращаюсь в комнату.

Интернет… работает? Чудесно!

Только все эти приятели в аське… «Где пропадала?», «Чё новенького?», «Гы!»…

Такое чувство, будто откусила от бутерброда — а это оказался обрезок картона. Или салфетка.

Вырубила аську. Включила музыку. Иду на балкон.

В небе — звезды. У меня — улыбка. Абсолютно кретинская.

И если это передоз кислорода — я совершенно не против.

Ее обманули, ей не сказали

Что там, за окошком — мир.

Сидела в квартире, как в зрительном зале,

Затерла экран — до дыр.

А там, за окошком — весна или осень,

Любовь, и война, и явь!

Глупышка… иллюзии просто бросить!

И — в мир, без сомнений, вплавь!