— Не твоя я, все! Иди ты…, понял? Она отвернулась и пошла к этим дебилам, пьющим пиво. Тарас показал Сергею средний палец и язык, зло рассмеялся. Ната подошла к нему, присела на колени.
Добавить в моё избранное
6 мин, 21 сек 16439
Сергей резко обернулся и пошел вглубь лагерной зоны, пряча брызнувшие слезы. Не зря он не хотел ехать в лагерь — как чувствовал! Дерьмо случилось. Ната оказалась типичной …, вот и все! Да и фиг с ней! Просто на душе погано, как насрали.
Он шел во тьму этой пугающей зелени. Здесь по ночам, как и в любом другом российском загородном лагере, был пир нечисти. Отдыхающие пугали друг друга страшилками об этих местах и сами пугались только что сочиненным историям.
На самом деле, здесь просто было темно и тихо. И еще прохладно. И грызуны бегали туда-сюда, нарушая спокойствие гуляющих. Здесь росли дикая малина, черника, костянка и прочие экзотические для города ягоды.
Сергей шел все глубже и глубже. Скоро должен был появиться забор, огораживающий территорию лагеря.
Томное тепло коснулось головы. В мозг проникло чуждое видение, с каждой секундой все более становящееся родным. Стало так, что Сергей уже не помнил его чуждости, принимал за свое. И это не было воспоминанием, это стало реальностью.
Сергей вел свою машину по ночному городу. Город сверкал фонарями и вывесками, которые успели надоесть за прожитую только тут жизнь. Но сейчас ночь. И хотя Сергей уже не раз видел эти улицы и ночью, они еще не успели приесться. Любопытно светили, вызывали восторг и спокойствие. Это кажущееся противоречие уже перестало быть противоречием.
А почему? Хотя бы потому, что рядом сидела Юля и мило щебетала с ним о том о сем.
— А куда мы едем?
— Да никуда. Катаемся.
— Эх ты, романтик неисправимый, — усмехнулась она.
— Я ничего такого не говорил. Почему вы все так говорите? — спросил Сергей, взглянув в ее глаза.
— Потому что ты романтик…
Сергей покачал головой.
— А еще упрямец! — она засмеялась.
Сергей въезжал на горбатый мост, фары бросили свет в кусок неба. И, может, показалось, он отразил этот световой привет! Сегодня все как — то не так, как и хотелось.
— И ты выкрал меня из дома, чтобы просто покататься со мной?
Парень пожал плечами.
— Я думал, тебе понравиться. Вот что бы ты сейчас дома делала?
— Не знаю. Фильм бы какой — нибудь смотрела, или бы спала.
Сергей усмехнулся.
— Нет. Ты бы сейчас сочиняла б какой — нибудь рассказик или мелодию, а у тебя сегодня… ну, именно сегодня… ни черта бы не вышло. И ты бы просто сидела и расстраивалась.
Юля понизила голос.
— Ну, рассказик понятно, а мелодия причем? Я ведь и играть ни на чем не умею.
— А по — моему, умеешь, только скрываешь. Верно?
— Опять ты со своей философией? — догадалась она. — Это тебе пора писать рассказик, а то ведь скоро и я тебя понимать перестану!
— А я пишу. Вот прямо сейчас сижу за компьютером и пишу во втором часу ночи.
Звонкий смех несколько мгновений заполнял салон машины.
— И о чем же ты пишешь?
— О нас с тобой! Вот сейчас я чуть не написал о нас слитно, а чуть ранее ошибся в слове мгновений, по привычке напечатал мнгновений.
— Все хватит, не смешно уже, — вздохнула Юля.
— Ну, как хочешь.
Машина ехала не спеша, даря возможность лучше разглядеть полумрак, окутавший город. Битые фонари и уцелевшие чередовались по двое. Сергей остановил машину у ларька и вышел. Спустя пару минут он вернулся, держа в руке пакет.
— Что приобрел?
— Ай, да не поверишь!
— Поверю. Я уже догадываюсь.
Сергей улыбнулся Юле, нащупал в пакете бутылку и протянул ее девушке. Юля долго всматривалась в этикетку, затем сказала, словно в шоке:
— Этого быть не может.
Ее взгляд застыл на лице Сергея, затем она рассмеялась:
— Да ты меня опять меня разыгрываешь!
— Как?
— Не знаю. Но нет такого вина!
— А ты что, все марки вин знаешь? — спросил Сергей.
— Нет, но ведь это Cherry love!
— И что?
— Так ведь эта марка у тебя в Снеге есть.
— И что дальше, Ю? Почему тебе это кажется странным.
Юля хмыкнула.
— Но ведь эта марка тебе приснилась, ты сам говорил! А по правде нет такой марки!
— Я тоже так думал, пока в этот киоск не зашел. Вот тебе и волшебная ночь!
Поехали на кольцо, припаркуемся, вино попробуем?
— Поехали.
Зажужжал мотор, вновь включились фары. Машина развернулась и направилась к кольцевой. Рядом с дорогой бежал железный заборчик, ограничивающий ближний край пешеходной дорожки. С другой стороны ее стояли дома. В них светились редкие окна. В этих квартирах кому — то не спалось. И парочке, мчавшейся мимо в автомобиле, совершенно не хотелось знать, почему.
Машина припарковалась у кольцевой. Сергей достал нож и принялся расколупывать пробку.
— А здесь хоть можно останавливаться?
Он шел во тьму этой пугающей зелени. Здесь по ночам, как и в любом другом российском загородном лагере, был пир нечисти. Отдыхающие пугали друг друга страшилками об этих местах и сами пугались только что сочиненным историям.
На самом деле, здесь просто было темно и тихо. И еще прохладно. И грызуны бегали туда-сюда, нарушая спокойствие гуляющих. Здесь росли дикая малина, черника, костянка и прочие экзотические для города ягоды.
Сергей шел все глубже и глубже. Скоро должен был появиться забор, огораживающий территорию лагеря.
Томное тепло коснулось головы. В мозг проникло чуждое видение, с каждой секундой все более становящееся родным. Стало так, что Сергей уже не помнил его чуждости, принимал за свое. И это не было воспоминанием, это стало реальностью.
Сергей вел свою машину по ночному городу. Город сверкал фонарями и вывесками, которые успели надоесть за прожитую только тут жизнь. Но сейчас ночь. И хотя Сергей уже не раз видел эти улицы и ночью, они еще не успели приесться. Любопытно светили, вызывали восторг и спокойствие. Это кажущееся противоречие уже перестало быть противоречием.
А почему? Хотя бы потому, что рядом сидела Юля и мило щебетала с ним о том о сем.
— А куда мы едем?
— Да никуда. Катаемся.
— Эх ты, романтик неисправимый, — усмехнулась она.
— Я ничего такого не говорил. Почему вы все так говорите? — спросил Сергей, взглянув в ее глаза.
— Потому что ты романтик…
Сергей покачал головой.
— А еще упрямец! — она засмеялась.
Сергей въезжал на горбатый мост, фары бросили свет в кусок неба. И, может, показалось, он отразил этот световой привет! Сегодня все как — то не так, как и хотелось.
— И ты выкрал меня из дома, чтобы просто покататься со мной?
Парень пожал плечами.
— Я думал, тебе понравиться. Вот что бы ты сейчас дома делала?
— Не знаю. Фильм бы какой — нибудь смотрела, или бы спала.
Сергей усмехнулся.
— Нет. Ты бы сейчас сочиняла б какой — нибудь рассказик или мелодию, а у тебя сегодня… ну, именно сегодня… ни черта бы не вышло. И ты бы просто сидела и расстраивалась.
Юля понизила голос.
— Ну, рассказик понятно, а мелодия причем? Я ведь и играть ни на чем не умею.
— А по — моему, умеешь, только скрываешь. Верно?
— Опять ты со своей философией? — догадалась она. — Это тебе пора писать рассказик, а то ведь скоро и я тебя понимать перестану!
— А я пишу. Вот прямо сейчас сижу за компьютером и пишу во втором часу ночи.
Звонкий смех несколько мгновений заполнял салон машины.
— И о чем же ты пишешь?
— О нас с тобой! Вот сейчас я чуть не написал о нас слитно, а чуть ранее ошибся в слове мгновений, по привычке напечатал мнгновений.
— Все хватит, не смешно уже, — вздохнула Юля.
— Ну, как хочешь.
Машина ехала не спеша, даря возможность лучше разглядеть полумрак, окутавший город. Битые фонари и уцелевшие чередовались по двое. Сергей остановил машину у ларька и вышел. Спустя пару минут он вернулся, держа в руке пакет.
— Что приобрел?
— Ай, да не поверишь!
— Поверю. Я уже догадываюсь.
Сергей улыбнулся Юле, нащупал в пакете бутылку и протянул ее девушке. Юля долго всматривалась в этикетку, затем сказала, словно в шоке:
— Этого быть не может.
Ее взгляд застыл на лице Сергея, затем она рассмеялась:
— Да ты меня опять меня разыгрываешь!
— Как?
— Не знаю. Но нет такого вина!
— А ты что, все марки вин знаешь? — спросил Сергей.
— Нет, но ведь это Cherry love!
— И что?
— Так ведь эта марка у тебя в Снеге есть.
— И что дальше, Ю? Почему тебе это кажется странным.
Юля хмыкнула.
— Но ведь эта марка тебе приснилась, ты сам говорил! А по правде нет такой марки!
— Я тоже так думал, пока в этот киоск не зашел. Вот тебе и волшебная ночь!
Поехали на кольцо, припаркуемся, вино попробуем?
— Поехали.
Зажужжал мотор, вновь включились фары. Машина развернулась и направилась к кольцевой. Рядом с дорогой бежал железный заборчик, ограничивающий ближний край пешеходной дорожки. С другой стороны ее стояли дома. В них светились редкие окна. В этих квартирах кому — то не спалось. И парочке, мчавшейся мимо в автомобиле, совершенно не хотелось знать, почему.
Машина припарковалась у кольцевой. Сергей достал нож и принялся расколупывать пробку.
— А здесь хоть можно останавливаться?
Страница
1 из 2
1 из 2
