Молоко

— И что? Что с тобой? — встревожено спросила Еза.

— Молоко, — снова повторил Бовь, — оно в полном порядке, свежее.

Еза засмеялась.

— Ты меня напугал! Я уже думаю, что там случилось?

— Ты не понимаешь, — настойчиво противился Бовь, — оно не должно. На нем написано, — он взял пакет в руки, и вгляделся в маленькие буковки, в которых заключалась судьба молока, — цитирую: Хранить при температуре… Закрытый пакет хранить 90 дней, открытый продукт 3 дня при температуре…. 3 дня! — вскричал он, — А у нас он открыт уже две недели! И оно как в первый день, как свежее! Молоко должно киснуть, превращаться в простоквашу или просто пропадать, а это в порядке!

Теперь встревожилась и Еза, но волновало ее вовсе не молоко. Она стала успокаивать Бовя, но все усилия были напрасны.

— Я должен докопаться до сути. — спокойно заявил он, и одевшись, взяв с собой открытый пакет молоко, обнаруженный в холодильнике спустя две недели положенного срока, вышел на улицу.

Сперва Бовь решил, что будет надежнее зайти в магазин и проверить свою теорию там, взглянув на другие пакеты молока и их срок годности.

На полке молоко стояло и лежало в разноцветных картонных и пластиковых пакетах. Цена его варьировалась от и до, как и срок годности, который прилежно изучал Бовь. В залежах этого продукта он наконец обнаружил просроченный пакет.

— Ага! — произнес он с восторгом и купил его.

Судя по данным молоко нельзя было пить вот уже четыре дня. Срок немалый, учитывая, что в результате серьезного отравления можно отправиться на тот свет. Но Бовя это не остановило, и он попробовал молоко, которое оказалось, так же как и предыдущее, совершенно и безоговорочно свежим. Что-то здесь было не так, подумал Бовь, потому, что старое молоко не может и не должно быть свежим. Больше откладывать нельзя, надо проконсультироваться со специалистом.

Один знакомый Бовя, Шэл, был таковым, работал он хоть и в морге, но обладал незаурядными способностями и современной техникой. Он любил все необыкновенное и брался за самую таинственную работу, из-за чего прослыл чудаком, но не буйным, от чего и оставался на свободе.

— День добрый, Шэл! — учтиво поздоровался Бовь и сев на стул поставил на стол товарища два полных и открытых пакета молока.

— Добрый! — радостно ответил Шэл, и взглянул на дары, — Что это?

— Это, как раз, и есть мое дело. — заговорчески проговорил Бовь.

— Я внимательно тебя слушаю. — так же заговорчески, понизив голос, ответил Шэл, ибо сразу учуял тайну, мало того, отнесся к ней со всей серьезностью.

Бовь не стал тянуть, доступно и кратко поведав о случившемся. Он рассказал как утром ему захотелось молока, оно оказалось старым но на вкус было совершенно новым. Тут его осенила страшная догадка, которой, казалось, было лучше его не осенять. Он собрался с мыслями и отправился в магазин, где повторил свой утренний эксперимент, который, к сожалению, оказался удачным.

— Да. — прошептал Шэл, — ты совершенно прав! Здесь попахивает открытием! Жаль, я не пью молоко… Удивительная загадка! — продолжал он, — Уже как десять лет я мечусь меж своими открытиями и здравым смыслом, в который они не укладываются, и оказывается все это время я был прав! Совершенно, полностью прав!

— Что же нам делать? — обреченно спросил Бовь.

— Для начала я открою тебе тайну, — ответил Шэл, — расскажу о кое каких своих открытиях, многие из них были случайны, что только доказывает мою правоту. Думаю, что твое дело имеет к этому всему самое прямое отношение!

Бовь на секунду закрыл глаза, ему было немного страшно, но страх был ничем, по сравнению с той честью оказанной ему, а именно участием в событиях вселенской важности, от которых зависит судьба всего сущего. Бовь понял, что судьбы мира в его руках, и руках Шэла, который оказывается уже много лет обо всем знает и ведет тайную борьбу.

— Я открыл, — с некоторой горечью начал говорить Шэл, — что все вот эти, — он указал на пакеты с молоком, — маленькие крупицы составляют значимую часть заговора, — Бовь побледнел, — да, да, именно заговора, против человечества.

— Кто? — охрипшим голосом только и смог из себя выдавить Бовь.

— Разве ты не понял? — Шэл взглянул на него, тот скривился, мол не совсем, — Хорошо, — терпеливо продолжал Шэл, — я тебе объясню. Я выяснил, что продукты, которые должны были давно сгнить по срокам, оставались отличными по показателям еще пол года!

— Как, пол года? — испуганно переспросил Бовь.

— Вот так! — не выдержав вскричал Шэл, — Почему сейчас купальники становятся все меньше, а разврат по телевизору все больше, и даже в дневное время? Отчего, скажи, на полках попадаются только глянцевые журналы, женские романы и детективы, а в церквях поют в микрофон и танцуют, словно это какая то второсортная дискотека при кабаке, Церковь — это ведь священно!