Добавить в моё избранное
6 мин, 50 сек 3907
— продолжала изголяться крыса, — нет? Документики пжалуста… Тоб молча протянул крысе штуку баксов, которые крыса сразу же спрятала.
— Та-а-ак… — протянула она, — откройте двери рефрижератора для досмотра.
— Но ведь документики-то… — начал было возражать Тоб, но подруга крысы просто передёрнула затвор автомата, чем прекратила дальнейшие препирательства. Пришлось открывать… — вы только не долго, а то жара ведь, растает ведь… — Не очкуй, мы по-быстрому… Ого, пломбир в этот раз… а чё, девчёнки, классное мороженое, Тоб, ты ж не станешь возражать, — и с этими словами крысы взяли себе по пачке стоящего на вес золота в Африке контрабандного пломбира.
— Ну всё, бывай давай, — крысы развернулись, скрывшись в своем сарайчике, а ещё через минуту поднялся шлагбаум.
— Суки, — от злости и обиды руки Тоба тряслись, когда он закрывал рефрижератор, — суки, совсем обнаглели, теперь из доли вычтут.
— Хотя 3 пачки — хуйня, холодильник на платформе военного грузовика был просто огромен, таких пачек там был мильён наверное, и Тоб злился больше не из-за денег, а скорее из-за скотского отношения крыс, — ну ничего — ничего, скоро город, там склад — сдам товар, немного передохну и можно домой, а там красивые сучки, выпивка… скоро город… Грузовик загудел, затрясся, словно ростовщик над долговыми обязательствами и рванул с места, вздымая тучи пыли и оставляя в воздухе чёрное стелющееся облако саляры. Старшая крыса проводила взглядом фуру, пока она наконец не растаяла в мареве раскалённого воздуха, потом достала сотку и набрала номер: — Аллё, Шапа? Да, это я… только прошла… Конечно, как обычно… да пёс их, Тобик который… Что?… повторите пожалуйста… нет, я хорошо слышу… может лучше ночью?… Нет, хорошо, уже выезжаем… Старая Шапокляк аж поморщилась от удовольствия, противно хихикая и поглаживая маленькими сухими ладошками новую сумочку крокодиловой кожи. Сколько верёвочке не виться… а концу быть! Неплохой бизнес создал Крокодил, неплохой, но не учёл он того, что Шапокляк не забывает старых обид, никогда не забывает. Расслабился, тюфяк старый… А сколько обид ей пришлось проглотить, чтобы усыпить бдительность старых недругов… Воспоминания нахлынули с новой силой, словно это было не давным-давно, а происходило только что… В то утро Крокодил Гена, Галя и Чебурашка все вместе заявились к ней во двор. В руках они держали большие разноцветные красивые воздушные шары.
— Подарить вам шарик? — обратился к Шапокляк Чебурашка.
— Задаром?
— Конечно, задаром!
— Давай, — сказала ничего не подозревающая старушка и схватила все Чебурашкины ярко раскрашенные шары.
— В руки берется, назад не отдается! — тут же заявила она.
— А еще надо? — спросила Галя.
— Давай!
Теперь у нее в руках было уже две связки шаров, и они буквально отрывали от земли.
— А еще дать? — вступил в разговор Гена, протягивая свои шарики.
— Конечно! — И Генины шары тоже оказались в руках у Шапокляк.
Вот уже не две, а три связки шаров поднимали старушку вверх. Медленно-медленно она оторвалась от земли и поплыла к облакам.
— Но я не хочу на небо! — кричала старушка. Однако было уже поздно. Ветер подхватил ее и уносил дальше и дальше.
— Разбойники! — кричала она.
— Я еще вернусь! Я еще покажу вам! Вам всем житья не будет!
— Вернусь, я вернусь… житья вам всем не будет! … не будет, не будет вам… — полуприкрыв веки шептала Шапокляк, теребя пушистое чучело неизвестного природе зверя с растопыренными ушами… И вдруг, очнувшись от неотвязных мыслей, улыбнулась, она впервые за столько лет улыбалась смотря на своих старых «друзей»… очаровательная дамская сумочка из зелёной кожи, чучело Чебурашки, голова льва с оскаленной пастью на стене, коврик у кресла на паркетном полу, напоминающий своими очертаниями распластавшуюся по полу собаку… старые друзья, ну как же она могла вас всех забыть!
— Та-а-ак… — протянула она, — откройте двери рефрижератора для досмотра.
— Но ведь документики-то… — начал было возражать Тоб, но подруга крысы просто передёрнула затвор автомата, чем прекратила дальнейшие препирательства. Пришлось открывать… — вы только не долго, а то жара ведь, растает ведь… — Не очкуй, мы по-быстрому… Ого, пломбир в этот раз… а чё, девчёнки, классное мороженое, Тоб, ты ж не станешь возражать, — и с этими словами крысы взяли себе по пачке стоящего на вес золота в Африке контрабандного пломбира.
— Ну всё, бывай давай, — крысы развернулись, скрывшись в своем сарайчике, а ещё через минуту поднялся шлагбаум.
— Суки, — от злости и обиды руки Тоба тряслись, когда он закрывал рефрижератор, — суки, совсем обнаглели, теперь из доли вычтут.
— Хотя 3 пачки — хуйня, холодильник на платформе военного грузовика был просто огромен, таких пачек там был мильён наверное, и Тоб злился больше не из-за денег, а скорее из-за скотского отношения крыс, — ну ничего — ничего, скоро город, там склад — сдам товар, немного передохну и можно домой, а там красивые сучки, выпивка… скоро город… Грузовик загудел, затрясся, словно ростовщик над долговыми обязательствами и рванул с места, вздымая тучи пыли и оставляя в воздухе чёрное стелющееся облако саляры. Старшая крыса проводила взглядом фуру, пока она наконец не растаяла в мареве раскалённого воздуха, потом достала сотку и набрала номер: — Аллё, Шапа? Да, это я… только прошла… Конечно, как обычно… да пёс их, Тобик который… Что?… повторите пожалуйста… нет, я хорошо слышу… может лучше ночью?… Нет, хорошо, уже выезжаем… Старая Шапокляк аж поморщилась от удовольствия, противно хихикая и поглаживая маленькими сухими ладошками новую сумочку крокодиловой кожи. Сколько верёвочке не виться… а концу быть! Неплохой бизнес создал Крокодил, неплохой, но не учёл он того, что Шапокляк не забывает старых обид, никогда не забывает. Расслабился, тюфяк старый… А сколько обид ей пришлось проглотить, чтобы усыпить бдительность старых недругов… Воспоминания нахлынули с новой силой, словно это было не давным-давно, а происходило только что… В то утро Крокодил Гена, Галя и Чебурашка все вместе заявились к ней во двор. В руках они держали большие разноцветные красивые воздушные шары.
— Подарить вам шарик? — обратился к Шапокляк Чебурашка.
— Задаром?
— Конечно, задаром!
— Давай, — сказала ничего не подозревающая старушка и схватила все Чебурашкины ярко раскрашенные шары.
— В руки берется, назад не отдается! — тут же заявила она.
— А еще надо? — спросила Галя.
— Давай!
Теперь у нее в руках было уже две связки шаров, и они буквально отрывали от земли.
— А еще дать? — вступил в разговор Гена, протягивая свои шарики.
— Конечно! — И Генины шары тоже оказались в руках у Шапокляк.
Вот уже не две, а три связки шаров поднимали старушку вверх. Медленно-медленно она оторвалась от земли и поплыла к облакам.
— Но я не хочу на небо! — кричала старушка. Однако было уже поздно. Ветер подхватил ее и уносил дальше и дальше.
— Разбойники! — кричала она.
— Я еще вернусь! Я еще покажу вам! Вам всем житья не будет!
— Вернусь, я вернусь… житья вам всем не будет! … не будет, не будет вам… — полуприкрыв веки шептала Шапокляк, теребя пушистое чучело неизвестного природе зверя с растопыренными ушами… И вдруг, очнувшись от неотвязных мыслей, улыбнулась, она впервые за столько лет улыбалась смотря на своих старых «друзей»… очаровательная дамская сумочка из зелёной кожи, чучело Чебурашки, голова льва с оскаленной пастью на стене, коврик у кресла на паркетном полу, напоминающий своими очертаниями распластавшуюся по полу собаку… старые друзья, ну как же она могла вас всех забыть!
Страница
2 из 2
2 из 2
