Суд совести

— Вылезай, падла!

Алексей Александрович подчинился, с трудом переставляя ватные от страха ноги.

— Значит так, босс, — продолжал Виктор, настойчиво увлекая пленника в сторону леса.

— Слушай внимательно. Торговаться я с тобой не собираюсь, деньги мне твои на фиг не нужны. Но я хочу, чтобы ты вспомнил Бекетову.

— Кого, кого?

— Бекетову Марию Александровну.

— Я… я её не знаю, — пролепетал Склодский заплетающимся языком.

— Она работала на тебя в двухтысячном. Менеджер по пиару. Двадцать лет назад. Ты знал, что она беременна, знал. И всё равно заставлял её пахать, как лошадь.

Машка? О ней, что ли, говорит Виктор? Память у Склодского медленно пробуждалась. Двадцать лет назад. Бекетова. Да, такая у неё была фамилия. Незамужняя, жила с матерью. Встречалась, правда, с одним субъектом, а когда залетела от него, тот смылся в неизвестном направлении.

Машка эта с каждым месяцем всё больше жаловалась, что устаёт. Хотела уйти в декрет, но Склодский не позволял, пригрозил, что уволит, если не будет работать. Она мать-одиночка, так что деваться ей было некуда — пришлось вкалывать. Фирма — это тебе не благотворительная организация, хочешь удержаться — работай. И Машка работала.

А в один прекрасный день она подложила шефу свинью — умерла при родах. Секретарша (сексуальная, с ножками от ушей — просто конфетка!) рассказывала, что эта Бекетова не доносила ребёнка — родился семимесячным. Недоноска врачи спасли, а вот Машку не удалось. Её матушка ещё приходила на фирму — грозилась в суд подать. Но в бухгалтерии сидят умные люди — подделали бумаги так, будто Машка всё это время была в декрете. Мамашке ейной крыть было нечем — оставалось хлопнуть дверью и пожелать: чтоб тебя разорвало!

Минуточку! А откуда молодой водитель её знает? Небось, когда Машка копыта отбрасывала, он ещё только на свет народился… На свет народился! Склодского вдруг осенила страшная догадка. Не для того завёз его Виктор, чтоб ограбить. Он завёз, чтобы за матушку прирезать.

— Я бы мог тебя прирезать, — сказал Виктор, словно прочитав его мысли.

— Но пусть тебя судит собственная совесть.

С этими словами он убрал нож от горла шефа. Тот вздохнул с облегчением. Уф, напугал, падла! Слава тебе, Господи, жив остался! Только брюки мокрые. Ну да чёрт с ними — дома постирают.

Виктор тем временем принялся что-то шептать и вдруг, достав из кармана куртки маленький пакетик (уж не ширкнуться ли думает?), разорвал его. Оттуда посыпался какой-то серый порошок, чем-то напоминающий цемент.

Вдруг серая куча задрожала и стала складываться в причудливые формы. Склодский, как завороженный, смотрел, как из этой сыпучей массы вырисовываются какие-то неведомые существа. Первые, маленькие, хилые на вид, были похожи на ангелов: все белые, с золотистыми волосами, с крылышками, над головой у каждого по нимбу. Вторые были совсем жуткие. Огромные, здоровые лбы, они напоминали не то чертей, не то монстров из фильма ужасов. Или, может, и тех и других сразу.

— Что это? — прошептал Склодский, пятясь назад.

— Это твоя совесть, — объяснил Виктор.

— Что, не ожидал? Ангелы — это твои добродетели, а демоны — твои пороки. Они и решат, будешь ты жить или подохнешь.

Только он успел этот сказать, как ангелы и демоны слетелись в жаркой битве. В битве не на жизнь, а на смерть.

Алексей Александрович с ужасом наблюдал, как от ангелочков во все стороны летят перья, как падают на землю клока золотистых локонов, как по траве катятся оторванные головки с нимбами. И с каждым погибшим ангелом надежды становилось всё меньше.

Наконец, демоны одержали победу — перебили всех до единого и медленными шагами стали приближаться к Склодскому. Неожиданно он явственно осознал, что они собираются с ним сделать. Подгоняемый ужасом, он сорвался с места и со всех ног помчался к машине. Но демоны оказались проворнее… За лесом поднималась заря. Где-то запел петух, а Виктор всё ещё неподвижно стоял у дороги, не обращая внимания на утренний холодок. Наконец, он сдвинулся с места, подошёл к багажнику и вытащил оттуда лопату. Ему ещё предстояло вырыть яму и собрать кровавые ошмётки бывшего работодателя, разбросанные вдоль трассы.