Воля

Мне сложно воспринимать людей, я вижу их со всеми потрохами, и со всеми намерениями и чувствами, ненавистью и заботами. Еще сложнее им помочь, я ведь воспринимаю их в моменте, не знаю, как мое воздействие повлияет на них в будущем, не знаю, что было в прошлом. Может быть их состояние только следствие защитного механизма, который страхует от падения, а его только убираю и открываю дорогу к неизбежному. Без моих способностей, я мог только подтолкнуть их к правильному решению, а они сами адаптировали мои предложения под себя или во-все могли отказаться от них. Сейчас же мои слова — это руководство к действию. Вы первый человек, с которым я могу поговорить и побеседовать как с человеком, а не потенциальным пациентом, и не поломать ничего. Почему? Вы тоже особенный?

— Нет, в отличие от вас или моих подопечных я самый обыкновенный, просто… как бы сказать, — задумался на секунду Михалыч.

— Во… просто соцпакет специфический по долгу службы. И вы из-за этого и решили исчезнуть? Не легко было найти вас.

Алла вернулась с ламинированной картонкой.

— Любезная, мне пожалуйста утиное бедро и лосось на закуску. И коньячка если можно, — по-старчески улыбнулся Григорий и снова продолжил разговор с Михалычем.

— Да, поэтому. И только из-за вашего… соцпакета согласился уехать с вами.

Уставший автобус мирно стоял на обочине. Пассажиры терпеливо ждали, когда незапланированная остановка закончится. Дедок стоял у входа и любовался горами, что обступали вытянутую долину серым островерхим кольцом. В открытой двери стоял Михалыч и следил за новым подопечным.

— Григорий Константинович, наверно пора.

— он позвал старика.

— Нам ехать еще долго, да и горы у нас и краше, и выше.

— Сейчас, Демьян Михайлович, еще немного, первый раз в горах. Мне надо подумать, своего решения не изменю, но что меня ждет просто спокойная пенсия с достойным собеседником?

Долговязый спустился по ступенькам и стал рядом.

— По-вашему, это плохо?

— Ну хотелось бы какой-то цели в жизни, — не оборачиваясь, ответил Григорий.

— Быть полезным. Я и так в добровольном изгнании провел достаточно. Получить кого-то с кем можно поговорить, конечно лучше, но скучаю по своей работе. Вот зачем вы им всем помогаете и зовете к себе?

— Вот вы психолог, обычный человек в полном одиночестве может жить? Без поддержки, без веры в себя? Мне кажется, что нет. Сколько раньше таких как вы жило, становились героями сказок, легенд и сказаний, а потом люди все меньше верили, переставали замечать. Без поддержки такие просто исчезали и из памяти, и из жизни, превращаясь в вымышленных персонажей. До сих пор дожили единицы. Новым еще сложнее — скрываясь, пряча свои способности, они теряют веру и сами себя уничтожают. Если бы вы остались совсем один, то просто бы в какой-то момент исчезли бы. Кому-то удается со своими возможностями встроиться и жить как все или даже найти поддержку, таких я не зову — они сами могут прийти, если захотят.

— Интересно, какую бы сказку написали обо мне. Жил, был и сплыл, — сыронизировал дедок и задумался.

— И как вы таким помогаете? Как поможете мне?

— Там куда мы едем не надо прятаться и скрывать. В Беловодье многие искали свое спасенье и свою землю и нашли. К ним подтянулись и такие как вы. Они росли вместе, помогая друг другу, сохраняя рассказы и преданья, сохраняли веру в них. Уже поэтому вы не исчезнете.

Григорий продолжал стоять и смотреть на горы. Ветерок теребил седые волосы.

— А может лучше мне совсем исчезнуть? — повернулся он к Михалычу.

— Все бы закончилось, все равно ведь я никому не смогу помочь.

— Я так не думаю, — ответил долговязый и положил на плечо собеседнику руку.

— К нашему городку нам не нужно лишнее внимание со стороны, а нет-нет кто-то чужой и может зайти. Тут ваши способности пригодятся. Да и многие воспринимают свою жизнь как заточение — мы никого не держим, но им самим страшно уйти. Да и люди там из самых разных мест, как бы они не хотели не всегда получается ужиться. Тут бы вы тоже смогли помочь.

Тишину нарушал только ветер, что дул вдоль долины. Старик снова отвернулся к горам, Михалыч смотрел на них вместе с ним. Водитель автобуса позади послушно что-то колдовал под открытым капотом.

— Вы и правда думаете, что я смогу помочь? — прервал молчание Григорий.

— Я уверен в этом, — подкрутив усы, ответил Михаил Демьянович — Что ж тогда поехали!

Водитель закрыл капот и поднялся вслед за пассажирами. Автобус продолжил свой путь.