102 мин, 2 сек 12625
Затем пояснила, насколько могла вспомнить, свою давнюю историю с крещением в том же монастыре. Она беспокоилась о том, что Георгий поднимет её на смех, но тот слушал молча, сосредоточенно, внимательно. Наконец Мария замолчала.
— Любопытная история. Это все как-то должно быть связано с памятником, да? И я тот самый Георгий, что спасет с тобой людей от заклинания?
— Я ничего не могу утверждать, это лишь предположения, даже догадки.
— То есть в памятнике томятся души людей, заключивших договор с дьяволом через мастера, погибшего более ста лет назад при заключении подобного же договора?
Мария кивнула.
— Знаешь, я уже почти не верю в мистическую сторону этого дела. Я же человек эмоциональный, неуравновешенный. Поддался всяким россказням вот и набедокурил, тем более… — Георгий замолчал.
— Я тебя понимаю. Сама говорила, можно все это забыть и сама тебе напоминаю. Извини.
Они говорили ещё долго и много, — о новой работе Марии, о лестном предложении Гоше. Потом он предложил ей остаться у него. Она отказалась, сославшись, непонятно почему, на какие-то неотложные дела. На том и расстались. Мария как-то быстро ушла и портрет оставила.
«Да, я же сам предложил его обрамить, вот и оставила. Значит у нее теперь новая работа, новая жизнь. А не заключила ли… Нет, мало вероятно. Из газеты ушла, правильно сделала. Я же видел, что это ей не нравилось. И все же, как-то»… — Гоша не развил мысль до логического завершения. Вместо этого он выудил из глубины мастерской портрет Ларисы, поставил его рядом с портретом Марии и долго смотрел на них рассеянным взглядом.
— Все хотел тебя спросить, как дела у твоего знакомого художника? Гоша, кажется? — Неожиданный вопрос застал Марию врасплох. Сейчас она сидела напротив Эрнеста Иннокентьевича в его кабинете. Они разбирали дела, связанные с нумизматической коллекцией университета.
— Нормально дела, благополучно.
— Не виделись с ним больше? — Галиньш как-то неприятно посмотрел. Марии этот взгляд не понравился.
— Да, виделись как раз на днях, случайно. А что?
— Так, вспомнил. Он ведь был героем дня, потом героем твоей статьи. Хорошо, если у него все наладилось.
Мария почувствовала некоторый дискомфорт от затронутой темы. С чего это вдруг Галиньш печется о Георгии? Тем более что они накануне виделись и расстались как-то нехорошо. Не такой Эрнест Иннокентьевич человек, чтобы просто поинтересоваться. Но от расспросов она воздержалась.
— Слушаю вас.
— Звонок на мобильный Галиньша отвлек Марию от размышлений. Кто-то настойчиво требовал немедленной встречи. Любезнейший Эрнест Иннокентьевич, разумеется, не смог отказать. «Как же, не может он отказать! Не иначе добычу почуял, вот и засуетился. Фу, как я все же скверно о людях думаю».
— Прошу меня извинить, Мария Александровна, но необходимо срочно убыть. Вы не смогли бы занести отмеченные позиции прямо в мой компьютер?
Мария согласно кивнула.
— Вот и отлично. Если не вернусь до вечера, заприте кабинет и ключ на вахту, пожалуйста.
— Галиньш широко улыбнулся и стремительно поднялся, прихватив портфель. Мария проследила за перекатывающейся фигурой до двери, пересела в кресло, подвинула пухлую пачку листов и принялась набивать буквы и цифры.
Короткое замечание о Георгии, брошенное её шефом вскользь заставило Марию задуматься о знакомом художнике. «Действительно, все как-то вдруг у него переменилось в лучшую сторону. И заказов куча, и в доме порядок, и сам несравнимо лучше выглядит. Уж не заключил ли он договор, ещё тогда? — Мария машинально тыкала пальцами в клавиши, развивая запавшую мысль.
— А не сам ли он Ларису и ребенка предложил? Избавился от забот и себе будущее обеспечил. Нет, он на такое не способен. Почему нет? Как хорошо я его знаю? Забралась же к нему в постель… и что это значит? Ничего это не значит, допекло просто… чёрт!» Мария перепутала галочку с какой-то случайной карандашной закавыкой и занесла позицию в файл. Ничего страшного в этом не было — несколько ударов по «делет» и ошибка исправлена. Чтобы не попасться на закорючке ещё раз Мария решила стереть случайный росчерк карандаша и поискала взглядом ластик. На столе его не оказалось. Она подвигала верхние ящики и в левом отыскала совершенно новый прямоугольник. Тут взгляд её споткнулся об одну из многочисленных папок, точнее название: «Бронзовое дело». Это была не пластиковая папка-файл, а картонная серая старая на завязочах. «Уж не о том ли самом деле здесь собраны материалы?» Преодолев секундное сомнение, Мария выдвинула ящик шире и прямо в столе развязала толстые белые лямки.
По верх всего лежала газета «К-ие известия» от 4 сентября 1876 года.
«Вчера многие жители могли быть свидетелями грандиозного для нашего города события. На берегу реки разделяющей город на две неровные части произошло открытие монумента.
— Любопытная история. Это все как-то должно быть связано с памятником, да? И я тот самый Георгий, что спасет с тобой людей от заклинания?
— Я ничего не могу утверждать, это лишь предположения, даже догадки.
— То есть в памятнике томятся души людей, заключивших договор с дьяволом через мастера, погибшего более ста лет назад при заключении подобного же договора?
Мария кивнула.
— Знаешь, я уже почти не верю в мистическую сторону этого дела. Я же человек эмоциональный, неуравновешенный. Поддался всяким россказням вот и набедокурил, тем более… — Георгий замолчал.
— Я тебя понимаю. Сама говорила, можно все это забыть и сама тебе напоминаю. Извини.
Они говорили ещё долго и много, — о новой работе Марии, о лестном предложении Гоше. Потом он предложил ей остаться у него. Она отказалась, сославшись, непонятно почему, на какие-то неотложные дела. На том и расстались. Мария как-то быстро ушла и портрет оставила.
«Да, я же сам предложил его обрамить, вот и оставила. Значит у нее теперь новая работа, новая жизнь. А не заключила ли… Нет, мало вероятно. Из газеты ушла, правильно сделала. Я же видел, что это ей не нравилось. И все же, как-то»… — Гоша не развил мысль до логического завершения. Вместо этого он выудил из глубины мастерской портрет Ларисы, поставил его рядом с портретом Марии и долго смотрел на них рассеянным взглядом.
— Все хотел тебя спросить, как дела у твоего знакомого художника? Гоша, кажется? — Неожиданный вопрос застал Марию врасплох. Сейчас она сидела напротив Эрнеста Иннокентьевича в его кабинете. Они разбирали дела, связанные с нумизматической коллекцией университета.
— Нормально дела, благополучно.
— Не виделись с ним больше? — Галиньш как-то неприятно посмотрел. Марии этот взгляд не понравился.
— Да, виделись как раз на днях, случайно. А что?
— Так, вспомнил. Он ведь был героем дня, потом героем твоей статьи. Хорошо, если у него все наладилось.
Мария почувствовала некоторый дискомфорт от затронутой темы. С чего это вдруг Галиньш печется о Георгии? Тем более что они накануне виделись и расстались как-то нехорошо. Не такой Эрнест Иннокентьевич человек, чтобы просто поинтересоваться. Но от расспросов она воздержалась.
— Слушаю вас.
— Звонок на мобильный Галиньша отвлек Марию от размышлений. Кто-то настойчиво требовал немедленной встречи. Любезнейший Эрнест Иннокентьевич, разумеется, не смог отказать. «Как же, не может он отказать! Не иначе добычу почуял, вот и засуетился. Фу, как я все же скверно о людях думаю».
— Прошу меня извинить, Мария Александровна, но необходимо срочно убыть. Вы не смогли бы занести отмеченные позиции прямо в мой компьютер?
Мария согласно кивнула.
— Вот и отлично. Если не вернусь до вечера, заприте кабинет и ключ на вахту, пожалуйста.
— Галиньш широко улыбнулся и стремительно поднялся, прихватив портфель. Мария проследила за перекатывающейся фигурой до двери, пересела в кресло, подвинула пухлую пачку листов и принялась набивать буквы и цифры.
Короткое замечание о Георгии, брошенное её шефом вскользь заставило Марию задуматься о знакомом художнике. «Действительно, все как-то вдруг у него переменилось в лучшую сторону. И заказов куча, и в доме порядок, и сам несравнимо лучше выглядит. Уж не заключил ли он договор, ещё тогда? — Мария машинально тыкала пальцами в клавиши, развивая запавшую мысль.
— А не сам ли он Ларису и ребенка предложил? Избавился от забот и себе будущее обеспечил. Нет, он на такое не способен. Почему нет? Как хорошо я его знаю? Забралась же к нему в постель… и что это значит? Ничего это не значит, допекло просто… чёрт!» Мария перепутала галочку с какой-то случайной карандашной закавыкой и занесла позицию в файл. Ничего страшного в этом не было — несколько ударов по «делет» и ошибка исправлена. Чтобы не попасться на закорючке ещё раз Мария решила стереть случайный росчерк карандаша и поискала взглядом ластик. На столе его не оказалось. Она подвигала верхние ящики и в левом отыскала совершенно новый прямоугольник. Тут взгляд её споткнулся об одну из многочисленных папок, точнее название: «Бронзовое дело». Это была не пластиковая папка-файл, а картонная серая старая на завязочах. «Уж не о том ли самом деле здесь собраны материалы?» Преодолев секундное сомнение, Мария выдвинула ящик шире и прямо в столе развязала толстые белые лямки.
По верх всего лежала газета «К-ие известия» от 4 сентября 1876 года.
«Вчера многие жители могли быть свидетелями грандиозного для нашего города события. На берегу реки разделяющей город на две неровные части произошло открытие монумента.
Страница
20 из 29
20 из 29