Организм

Он пожаловался матери, что Льдинка не прибежал за сметаной, но она сказала, чтобы сын не беспокоился: кот где-то загулял — у них бывают такие периоды.

На следующий день мальчик вспомнил о Льдинке ближе к вечеру. Он разговаривал со своим другом — соседским мальчишкой. Тот пожаловался, что исчез их кот по кличке Рыжий — его не видно уже второй день.

Рыжий был не таким красивым, как Льдинка, но мальчику он нравился.

Он вернулся к себе и обнаружил, что мисочка по-прежнему полна сметаной. Мальчик какое-то время смотрел на загустевшую сметану, потом, не осознавая, что делает, позвонил знакомой девочке — у нее была красивая персидская кошка, которую не выпускали на улицу.

Девочка была очень расстроенной — кошка сбежала из дому, и ее не могут найти со вчерашнего дня.

Мальчик хотел рассказать об этом папе или маме, но они сильно поругались друг с другом, и никто не захотел его слушать. Он решил, что расскажет маме об исчезнувших котах завтра.

Павел поднялся на крыльцо, поколебался, но все-таки с силой вдавил кнопку звонка.

В доме, где участковый по Величу снимал комнату, послышалась соловьиная трель. Павел ожидал, что откроет хозяйка, и потому напрягся, чтобы по его лицу ничего нельзя было понять. И все-таки его снова трясло — мелкая неприятная дрожь преследовала его в течение всего дня, вернувшись именно в этот момент.

Дверь открыл сам Седов.

— Вы? — вместо приветствия пробормотал он.

Павел кивнул.

— Где Васильевна?

— Э-э… Нет ее. Уехала на пару дней к дочке в Воронеж. Да вы проходите, проходите.

Павел поблагодарил, прошел в небольшую темную прихожую, остановился, ожидая, пока Седов прикроет дверь, и двинулся за ним в кухню, заставленную немытой посудой.

— Присаживайтесь, — Седов поставил перед гостем табурет, стряхнул ладонью крошки.

Павел вгляделся в Седова и заметил, что тот не удивлен его приходом настолько, как можно было ожидать. Догадался, по какой причине учитель мог прийти к нему домой?

— Я заходил сегодня к вам в кабинет.

— Понятно. Черт, я… Не было меня весь день. По одному делу пришлось проторчать до вечера в Степановке.

— Я даже номер мобильника вашего узнал, звонил, но… Седов виновато улыбнулся.

— Перед обедом батарея села — забыл с вечера зарядить.

— Ладно, главное — я вас все-таки нашел.

Седов нахмурился. Сомнений не было — учитель пришел к нему, чтобы рассказать нечто важное.

— Что-то случилось?

Павел неопределенно кивнул, опустил голову, как будто не зная, с чего начать.

Седов привстал.

— Может, кофейку?

Павел покачал головой.

— Нет, спасибо.

— Вы… — Седов запнулся и после непродолжительной паузы пробормотал.

— Это как-то связано с новыми жителями?

— Да. Это связано именно с ними, но я боюсь, вы меня неправильно поймете. То есть я хочу сказать… Вы должны их проверить, лейтенант. Извините, я, наверное… Он замолчал, и Седов подбодрил его:

— Рассказывайте.

— То, что я увидел вчера вечером… Это такая… жуть, что… Нет, вы подумаете, что я брежу, лейтенант, и я не знаю, как вам… — Рассказывайте. Все, как есть.

Три вечера подряд Павел брал с собой отцовский бинокль. Он пытался убедить себя, что не виноват, раз уж новые семьи поселились на пути его каждодневных прогулок, но побороть нечто внутри не мог.

Он находил свое обычное место возле двух берез в окружении кустарника и подолгу стоял так, наблюдая за домами на пустыре, иногда больше часа. Эта слежка ничего не давала, но на следующий вечер все повторялось.

Сегодня Павел вышел позже обычного и к тому же решил не уходить, даже простояв в укрытие больше двух часов.

Темнело. Появился бледный диск луны, но Павел по-прежнему стоял, уставший и понимающий, что смысла в этом никакого. Дома тонули в безмолвии — ни звука включенного телевизора, ни криков детей, ни смеха женщин. Двери закрыты, окна зашторены. И, когда стемнело, в домах так и не включили свет. С трудом верилось, что здесь вообще кто-то живет.

Павел посмотрел на часы и обнаружил, что уже полночь. Если мать по какой-то причине не легла спать, она встревожится его долгим отсутствием: обычно он приходил гораздо раньше.

Он уже собирался осторожно покинуть укрытие и возвратиться на шоссе, когда ему послышался какой-то звук. Павел прислушался, потом приложил к глазам бинокль.

На пороге ближнего дома стояла… девочка.

В том, что маленький ребенок не спит в такое время и к тому же покинул дом, не было ничего сверхъестественного, но Павла передернуло. Он болезненно сглотнул, надеясь, что за девочкой покажется кто-то из взрослых.

Этого не случилось. Девочка, не прикрыв дверь, сошла с крыльца, обогнула дом и медленно пошла к летнему домику.