Серый

Просто ли кошмар? А может, мой старый добрый будильник спас мне жизнь?

Я наконец сел и взял его в руки. Я стал разговаривал с ним, как с живым, поглаживал его красный прохладный бок и шептал ему похвалы. Затем я заплакал.

Сколько это продолжалось, не знаю. Когда у меня больше не осталось слез, я встал. Пройдя в ванную, я сменил мокрые трусики. Мне ничуть не было страшно ходить по пустой комна-те в середине ночи. Потому что сейчас эта комната действи-тельно была пустой. Я наконец понял, где живет СЕРЫЙ.

Что вы улыбаетесь? Не верите? Это ваше дело. А я расска-зываю только то, что видел сам.

Я понял, где живет преследующее меня существо. Есть явь, а есть сон. Но есть еще одно состояние — Серединка на Поло-винку. Состояние, когда вы уже не бодрствуете, но еще и не заснули. И в этой серединке есть своя, особенная жизнь. Вот посмотрите: если в реальной жизни вас переедет трамвай — что с вами станется? Вы умрете, разрезанный на части. А ес-ли тот же трамвай переедет вас во сне? Вы проснетесь живым и здоровым, может быть, лишь чуть напуганным. Теперь пред-ставьте себе катастрофу с трамваем в стране Серединка на Половинку. Что будет? А вот что: вы умрете, но умрете во сне, чинно и спокойно. Наяву вы, может быть, и не умрете, а проснетесь обездвиженным и безголосым паралитиком, как моя мама. Все будет зависеть не от вас, а от трамвая. Вы поня-ли?

И вот в таком мире и живет СЕРЫЙ. В нем он подстерегает свои жертвы. А жертв у него хватает. Ведь каждый из нас са-мое меньшее дважды в день проходит через его охотничьи уго-дья. Некоторые проскальзывают через этот мир молнией, сразу же проваливаясь в сон. Таких ему не достать. Но некоторые не торопятся, застревают в мутной дреме. И тогда существо, живущее между явью и сном, достает их. Рано или поздно, но достает. Вы не верите мне? Да, в такое трудно поверить. Только я на следующий день пошел в библиотеку и набрал муд-реных медицинских книжек и журналов. Когда я узнал, сколько еще не старых людей умирают во сне — мне снова стало жутко. Я знал, как и почему они умирают. И, может быть, я был единственным из людей, кто знает это. Поэтому ОН непременно должен был охотиться за мной, если только хотел сохранить свою тайну. И я перестал спать. Вернее, почти перестал. Я не спал по три — четыре ночи подряд. Иногда были такие мо-менты, что мои глаза закрывались сами собой. Но в этих слу-чаях я был настолько обессилевшим, что мгновенно проскаль-зывал Серединку на Половинку и засыпал мертвым сном без всяких кошмаров.

Все это было чертовски нелегко. Я едва высиживал уроки в школе. Легкую атлетику пришлось забросить — у меня не хва-тало на нее сил. Это была не нормальная жизнь — я не спал несколько суток, а затем проваливался в бездну сна. И каж-дый раз, как бы быстро я не засыпал, я чувствовал ЕГО при-сутствие. ОН все время был рядом.

… Так продолжалось до тех пор, пока не приехала моя бабка. Увидев меня, она ужаснулась. Может, я и выглядел не лучшим образом, но это еще не повод для того, чтобы прита-щить меня к психиатру. Но бабушка у меня такая — уж если вобьет что-нибудь себе в голову — пиши пропало. Старая все-таки запрятала меня в больницу.

Сначала я думал, что мне здесь в самом деле помогут. Но они не верили мне. Я видел, как они смеются за дверями моей палаты, пересказывая друг другу мою историю. Они все гово-рят, что мне нужны снотворные и успокаивающие, но я отказы-ваюсь их принимать. Я просил, чтобы меня показали экстра-сенсу, гипнотизеру… Но они опять лишь смеялись. А вы? Доктор, вы мне верите?

Врач поднялся и не торопясь подошел к окну. Он достал си-гарету, зажигалку. Прикурив, он выпустил вверх струйку ды-ма. Сидящий на койке мальчик ждал его ответа. Доктор все стоял неподвижно, глядя в окно. Только сейчас мальчик обра-тил внимание, как серый сумрак сгустился в палате. На ка-кой-то миг комната показалась ему размытой и нереальной. Он бросил взгляд на часы и вдруг с нарастающим ужасом понял, что не слышит их тиканья. Недоброе предчувствие охватило его. Он втянул в себя воздух.

— Доктор, что вы курите? — упавшим голосом спросил маль-чик.

В комнате плавали клубы дыма, совершенно не имевшие запа-ха.

Врач наконец повернулся и улыбнулся ему, медленно вытас-кивая руки из карманов. Мальчик дико вскрикнул.

— Что это?! Ваши руки… Это же лапы! А глаза?! Они… Нет! Они у вас светятся!

Губы доктора раздвинулись в ухмылке, обнажая полусгнившие зубы.

— Я же обещал тебе, малыш, что вернусь за тобой.

Серый силуэт со светящимися серебром глазами шагнул к койке. Покрытые шерстью лапы плотно легли на тонкую мальчи-шескую шею, пальцы сомкнулись на затылке.

— Нет! — только и успел вскрикнуть подросток, прежде чем у него перехватило дыхание.

Его тело задергалось, выгнулось дугой, но железные пальцы не ослабляли своей страшной хватки. Ярким разрывом мальчик в последний раз увидел перед собой короткое страшное слово: ВСЕ!