Venter, поцелуй Рональда

Диакон остался стоять у двери, аккуратно держа чашу перед собой, кивнул двоим и они стали приближаться ко мне. У меня появилось нехорошее предчувствие.

Кирилл поставил посредине широкую скамью.

Ложись сюда! — сказал он мне.

Зачем?

Так надо, не бойся.

Все равно у них численное преимущество, к тому же, в том, что они хорошо умеют драться, я уже убедился. Поэтому покорно лег на скамью.

Данила вытянул мне руки выше головы и стал их связывать, Кирилл тем временем привязывал мои ноги. Потом Данила схватил меня за шею, под скулы. Боковым зрением я увидел, что ко мне приближается диакон. Он собирался меня напоить… «Вот мудаки, к чему было связывать, я бы сам с удовольствием выпил воды, к чему весь этот маскарад?».

Он стал подносить к моему рту чашу, в моем животе что-то дернулось, затем стало метаться из стороны в сторону. Никогда не испытывал такого ощущения, словно во мне было иное существо и теперь оно взбесилось.

Да воскреснет Бог и расточаться врази его… — начал приговаривать диакон негромким голосом, лишенным всякой интонации.

Существо в моем животе замерло, потом и его и меня всего охватила дрожь. Диакон же продолжал:

… тако да погибнут беси от лица любящих Бога и знаменующихся крестным знамением… — он перекрестил меня и стал подносить к моим губам чашу. Я приподнял голову и увидел, что в чаше была не вода, а расплавленный свинец. Похолодев от ужаса, я оцепенел на мгновение, затем стал мотать головой, Данила одной рукой крепче сжал мои скулы, так что я не мог закрыть рот, другой ладонью уперся в мой лоб, так что я почти не мог теперь пошевелить головой.

Прогоняяй бесы силою на тебе пропятого Господа нашего Иисуса Христа, во ад сшедшаго и поправшего силу диаволю… — пробормотал диакон и влил мне в горло расплавленный свинец. У меня во рту зашипело, как-будто брызнули воду на раскаленную сковороду, я чувствовал, как прилипает кожа во рту к свинцу, запахло горелым, то ли серой, то ли паленой костью… Последнее, что я запомнил, перед тем как потерять сознание, это те ощущения, когда расплавленный свинец, прожигая пищевод, протекает в желудок… Но, как ни странно вскоре я пришел в себя, к своему удивлению я не чувствовал никакой боли, только неприятные ощущения во рту, как после блевоты.

Все уже, развяжите его.

— сказал диакон. Данила освободил меня. Я сел. Мой освободитель брезгливо косился на то, что лежало на полу. Я посмотрел туда, там лежал огромный белый червь, толщиной, примерно в пять пальцев, предсмертные судороги сотрясали его туловище. Не очень длинный, сантиметров тридцать, сорок. Он перевернулся на спину, и я увидел голову клоуна Рональда в миниатюре, на нем застыла зловещая гримаса, он умирал.

Через пару дней я окончательно пришел в себя. Вместе с червем меня покинула одержимость обжорством, теперь я действительно понимал мудрость древнего ученого, гласившую, что я живу не для того, чтобы есть, а ем для того, чтобы жить.

Святая вода, которую я принял за расплавленный свинец, и молитвы диакона Константина сделали свое дело.

Последние дни перед Новым Годом, с детства вселяли в меня необыкновенную, большую, но спокойную радость. Падающий снег, легкий морозец, суета в магазинах и на улицах, заставляли меня снова, почувствовать себя, хоть немного ребенком. Я шел по Невскому проспекту, никуда не торопясь, сегодня выходной. Да, я нашел нормальную работу, наконец-то! И теперь заслуженно отдыхал, мало того, через час, на «Маяковскую» подъедет моя новая девушка, мы встретимся, и пойдет ужинать в небольшой, уютный ресторанчик. Да, жизнь налаживается!

Проходя мимо «Макдональдса» я невольно посмотрел в окно, от неожиданности я остановился. За окном веселились ребятишки, кто-то бегал, размахивая флажком, кто-то играл воздушными шариками, некоторые поглощали гамбургеры, пили молочный коктейль, ели мороженное. Возле них суетился клоун Рональд. Он стоял ко мне спиной, но, видимо почувствовал на себе мой взгляд, повернулся. Рональд окинув меня взором ухмыльнулся, оскалился в улыбке, обнажив чрезмерно длинный клыки и лукаво подмигнул мне.