Добавить в моё избранное
21 мин, 31 сек 6108
Правда, для них главное — дело, ты, Анх-Нофрет, исполнила его поручение и теперь должна умереть, дабы тень не пала на Та-Кем. Дети Древней Крови, не сговариваясь, приговорили тебя. И приговор каждого из них исполнился ныне.
Ты лжёшь, тварь Дуата, повелительница лжи! Лжёшь, я не верю ни единому слову — судороги и боль отпустили Шепсера и Хранительницу, Анх-Нофрет вовсе осмелела.
Тогда смотри, смотри, и знай, что это последнее, что ты увидишь в своей жизни! Ты увидишь тех, кто предал тебя… Ипи Ра-Нефер сидел в небольшом кресле, на террасе выстроенного Величайшим ему в подарок дворца, и писал что-то, смотря на закат. Он то и дело отпивал понемногу из чаши терпкого виноградного вина, доставленного с другого берега Зелёных вод*, из далёкого Пер-Анпу, града основанного в Кицувадне, захваченной воинствами Тути-Мосе и ладьями самого Ипи у нечестивых Хатти. Священная Правительница возлежала рядом, лишь массивные золотые браслеты на ногах и запястьях, да церемониальная пектораль составляли всё её одеяние. По лицу Правительницы было похоже, что Мерит-Ра либо уже утомилась любовью, либо ещё пребывала в ожиданье любви. Внезапно, отпивая из чаши, Дважды Посвящённый вздрогнул, верно увидев что-то.
Видение, влозлюбленный мой, Верховный Хранитель Трона! — Мерит-Ра соскочила с ложа, будто ужаленная скорпионом, и обняла брата за плечи.
Паршататарна мёртв. Его лучшие военачальники — тоже. Кассени, посланник и князь Хатти, о котором я позаботился, вскоре узнает искусство палачей Нахарина. И, главное, Наследник Шаушатарна объявит Хатти войну. Мне пора снаряжать пятирядные ладьи и грузить на них Воинство Маат, дабы поспеть к штурму больших городов обречённого Нахарина. Но… — Ипи Ра-Нефер замолк на мгновенье, — Анх-Нофрет не вернётся. На мне есть вина, Мерит, сестра моя… Нет на тебе вины, брат мой! Ибо я солгала Анх-Нофрет, давая яды, похожие по действию на укол ракушки-лучницы. Тем более, кроме тебя, мой Ипи, после этого яда все уходили на Западный Берег, а посему Хранительница не могла точно знать его действия. Так или иначе, она, уверенная в своей неуязвимости, была обречена умереть вместе со всеми своими жертвами. Прости, Ипи, так было должно.
За что мне прощать тебя, возлюбленная Мерит-Ра? На мне тоже есть вина. Посланница Та-Кем должна была умереть среди иных посланников и высокородных сынов Нахарина, даже длительная и тяжкая болезнь, конечно, избавила бы её от пыток и казни, но не избавила бы от подозрений Дом Нефер-Неферу. Если Хранительница Трона выжила, значит, ей дали противоядие, а это значит… — Мерит перебила брата:
Что, знала ли посланница о том, или, скорее, не ведала, но яд добавляли тоже Хранители Трона. А Кассени просто в сговоре с ними!
Вот именно, Священная Правительница, — тон Ипи Ра-Нефера внезапно стал жёстким, — посему я приказал ювелирам пропитать акациевый уголь растворителем серебра, а сверху покрыл маслом, дабы Анх-Нофрет не почуяла запах этого яда. Даже, если бы ты приучила Хранительницу к яду лучницы, как я полагал, то от простого, но быстрого яда она не успела бы спастись. Да и средств к тому у неё не было. Я — Верховный Хранитель, я отправил Анх-Нофрет на смерть, во благо Та-Кем, а тебе не в чем винить себя, милая Мерит. И, всё же, мне жаль её.
Жаль! — Мерит-Ра вскипела, — когда её отец задумал убить нас ещё детьми, ты зарёкся Именами Нетеру извести весь род нечестивого Шепсера! Тебе жаль… Когда ты принимал Второе Посвящение, отравленный ею, тем самым ядом ракушки-лучницы, я зареклась исполнить твою клятву, едва ты отвернёшься! Туда и путь ей, к Апопу, вслед за её отцом, которого отравили мы с тобою!
Мерит-Ра, сестра моя, — тон Верховного Хранителя снова стал нежным, Ипи повернулся лицом к Правительнице, — ты кричишь на меня, взывая к чувству мести, лишь потому, что желаешь успокоить. Успокоить не только мой Ка, но и свой собственный, ибо… Ты снова прав, мой Ипи… Пусть Анх-Нофрет была нашей должницей, но она сполна расплатилась ныне, — Священная Правительница перебила брата, — мне жаль, что я лгала ей.
Я всё думаю, если бы я упредил Анх-Нофрет, что это моё поручение — последнее, и вместо противоядия она должна будет принять яд, который убьёт её быстро… Ведь она всё равно бы не отказалась. И не предала бы нас, исполнив всё в точности. А мне не хватило смелости сказать Анх-Нофрет в глаза, что Дважды Посвящённый Избранник посылает её на встречу с Прекраснейшей. Оттого-то так тяжко, и так жаль этой потери… Надеюсь, милый брат мой, наши слова о том, что она испытает множество мук, помогли ей… Она должна была верить до последнего, что яд не причинит ей смерти, а потом — впала в беспамятство. А под нежными крылами Владычицы Истин Анх-Нофрет, да пребудет Ка её в Те-Мери, будет уже не до нас.
Надеюсь, — Херу-Си-Атет вздохнул и снова повернулся лицом к умирающему Атуму.
Поверь, я тоже в печали, Ипи… — Правительница встала напротив его стола, закрыв от лучей заката, — так давай же вместе развеем нашу печаль … Не время, Мерит-Ра, сестра моя!
Ты лжёшь, тварь Дуата, повелительница лжи! Лжёшь, я не верю ни единому слову — судороги и боль отпустили Шепсера и Хранительницу, Анх-Нофрет вовсе осмелела.
Тогда смотри, смотри, и знай, что это последнее, что ты увидишь в своей жизни! Ты увидишь тех, кто предал тебя… Ипи Ра-Нефер сидел в небольшом кресле, на террасе выстроенного Величайшим ему в подарок дворца, и писал что-то, смотря на закат. Он то и дело отпивал понемногу из чаши терпкого виноградного вина, доставленного с другого берега Зелёных вод*, из далёкого Пер-Анпу, града основанного в Кицувадне, захваченной воинствами Тути-Мосе и ладьями самого Ипи у нечестивых Хатти. Священная Правительница возлежала рядом, лишь массивные золотые браслеты на ногах и запястьях, да церемониальная пектораль составляли всё её одеяние. По лицу Правительницы было похоже, что Мерит-Ра либо уже утомилась любовью, либо ещё пребывала в ожиданье любви. Внезапно, отпивая из чаши, Дважды Посвящённый вздрогнул, верно увидев что-то.
Видение, влозлюбленный мой, Верховный Хранитель Трона! — Мерит-Ра соскочила с ложа, будто ужаленная скорпионом, и обняла брата за плечи.
Паршататарна мёртв. Его лучшие военачальники — тоже. Кассени, посланник и князь Хатти, о котором я позаботился, вскоре узнает искусство палачей Нахарина. И, главное, Наследник Шаушатарна объявит Хатти войну. Мне пора снаряжать пятирядные ладьи и грузить на них Воинство Маат, дабы поспеть к штурму больших городов обречённого Нахарина. Но… — Ипи Ра-Нефер замолк на мгновенье, — Анх-Нофрет не вернётся. На мне есть вина, Мерит, сестра моя… Нет на тебе вины, брат мой! Ибо я солгала Анх-Нофрет, давая яды, похожие по действию на укол ракушки-лучницы. Тем более, кроме тебя, мой Ипи, после этого яда все уходили на Западный Берег, а посему Хранительница не могла точно знать его действия. Так или иначе, она, уверенная в своей неуязвимости, была обречена умереть вместе со всеми своими жертвами. Прости, Ипи, так было должно.
За что мне прощать тебя, возлюбленная Мерит-Ра? На мне тоже есть вина. Посланница Та-Кем должна была умереть среди иных посланников и высокородных сынов Нахарина, даже длительная и тяжкая болезнь, конечно, избавила бы её от пыток и казни, но не избавила бы от подозрений Дом Нефер-Неферу. Если Хранительница Трона выжила, значит, ей дали противоядие, а это значит… — Мерит перебила брата:
Что, знала ли посланница о том, или, скорее, не ведала, но яд добавляли тоже Хранители Трона. А Кассени просто в сговоре с ними!
Вот именно, Священная Правительница, — тон Ипи Ра-Нефера внезапно стал жёстким, — посему я приказал ювелирам пропитать акациевый уголь растворителем серебра, а сверху покрыл маслом, дабы Анх-Нофрет не почуяла запах этого яда. Даже, если бы ты приучила Хранительницу к яду лучницы, как я полагал, то от простого, но быстрого яда она не успела бы спастись. Да и средств к тому у неё не было. Я — Верховный Хранитель, я отправил Анх-Нофрет на смерть, во благо Та-Кем, а тебе не в чем винить себя, милая Мерит. И, всё же, мне жаль её.
Жаль! — Мерит-Ра вскипела, — когда её отец задумал убить нас ещё детьми, ты зарёкся Именами Нетеру извести весь род нечестивого Шепсера! Тебе жаль… Когда ты принимал Второе Посвящение, отравленный ею, тем самым ядом ракушки-лучницы, я зареклась исполнить твою клятву, едва ты отвернёшься! Туда и путь ей, к Апопу, вслед за её отцом, которого отравили мы с тобою!
Мерит-Ра, сестра моя, — тон Верховного Хранителя снова стал нежным, Ипи повернулся лицом к Правительнице, — ты кричишь на меня, взывая к чувству мести, лишь потому, что желаешь успокоить. Успокоить не только мой Ка, но и свой собственный, ибо… Ты снова прав, мой Ипи… Пусть Анх-Нофрет была нашей должницей, но она сполна расплатилась ныне, — Священная Правительница перебила брата, — мне жаль, что я лгала ей.
Я всё думаю, если бы я упредил Анх-Нофрет, что это моё поручение — последнее, и вместо противоядия она должна будет принять яд, который убьёт её быстро… Ведь она всё равно бы не отказалась. И не предала бы нас, исполнив всё в точности. А мне не хватило смелости сказать Анх-Нофрет в глаза, что Дважды Посвящённый Избранник посылает её на встречу с Прекраснейшей. Оттого-то так тяжко, и так жаль этой потери… Надеюсь, милый брат мой, наши слова о том, что она испытает множество мук, помогли ей… Она должна была верить до последнего, что яд не причинит ей смерти, а потом — впала в беспамятство. А под нежными крылами Владычицы Истин Анх-Нофрет, да пребудет Ка её в Те-Мери, будет уже не до нас.
Надеюсь, — Херу-Си-Атет вздохнул и снова повернулся лицом к умирающему Атуму.
Поверь, я тоже в печали, Ипи… — Правительница встала напротив его стола, закрыв от лучей заката, — так давай же вместе развеем нашу печаль … Не время, Мерит-Ра, сестра моя!
Страница
3 из 6
3 из 6
