Добавить в моё избранное
20 мин, 15 сек 12410
Тень исчезла, потом появилась впереди, совсем рядом с бугаем, а потом бугай заверещал дурным голосом, рука с пистолетом вскинулась, пули ушли в воздух, погас разбитый фонарь, но Игорь успел разглядеть тварь, вцепившуюся бугаю пониже пояса. Тварь, как две капли воды похожую на тех, что были «там».
Бугай выронил пистолет, упал сам, тварь прыгнула на него, и бугай затих. Игорь сперва подумал — шок, но, когда удалось подняться, увидел, как тварь вгрызается в толстую шею. Серега, выпучив глаза, отползал назад, нелепо перебирая ногами.
Игорь, едва сдерживаясь, чтобы самому не заорать от боли, перехватил трость за наконечник и похромал к трупу. Нужно было привести Серегу в чувство и уволочь оттуда, быстро, пока их никто здесь не засек, пока тварь занята, пока они не стали следующими.
— Горыныч… ты… это… что?! — Сергей будто не замечал протянутый руки.
Лицо мертвого бугая вблизи показалось Игорю смутно знакомым, но сейчас было не до него.
— Насрать, что это! Сматывается, живее! — Игорь наклонился к приятелю, встряхнул за шиворот. Серега встал, не отрывая взгляд от твари. Тварь почувствовала движение, прекратила чавкать — и повернулась к ним.
Черные глазки блестели в перемазанной кровью шерсти. Тварь кокетливо склонила голову на бок, дернула лапой. На асфальт сочно шлепнулся шматок бугаевой требухи. Маленький зубастый рот беззвучно открывался и закрывался, открывался и закрывался. Серега попятился назад, врезался в кусты, оказался у Игоря за спиной. Игорь почувствовал взгляд твари на себе — тонкий, колючий. Не на лице, не на горле. На несколько сантиметров ниже, там где на футболке проступали следы от кровящих царапин, там, где оканчивалась цепочка амулета. И тогда Игорь понял.
— Хватит! Довольно с него! Пожалуйста, уходи!
Тварь только быстрее задвигала ртом. «Из-за денег»? Плохо же ты знал свою сестру, Серега.
— Нельзя! Слышишь — нельзя! Убирайся отсюда! — Игорь замахнулся тростью.
Маше было обидно. Опять она сделала что-то не так. Но что? Она сначала не собиралась убивать, хотела только чуть-чуть покушать, чтобы Толе стало больно, как Маше, когда он ее ударил. Толя сам виноват — не надо было обижать братца. Что не так? Обидно. Братец и его друг боятся, не понимают. Кушать больше не хотелось, хотелось домой. Там все будет как надо, она это чувствовала. Тогда, в лесу, она сделала все так, как надо, и получила ключ. Маща попрощалась, но на нее замахнулись палкой. Не важно. Маша развернулась и побежала. Бежать далеко, но она знает дорогу, у нее есть ключ, чтобы открыть дверь, за которой ей будут рады. За которой все будет иначе.
После того, как серая фигура скрылась в темноте, они уже кое-как прошли, цепляясь друг за друга, целый квартал. Но то здесь, то там продолжал мерещиться топот маленьких лапок.
— Тихо, сюда! — Игорь втянул Сергея в тень трансформаторной будки. Мимо, завывая, пронеслась патрульная машина.
— Это… оно ведь поняло, что ты сказал, да? Почему оно… Что оно такое… и что ты такое?!
— Видел по ящику репортаж про подземных крыс-мутантов? Наверное, что-нибудь подобное. А, может, оборотень в погонах на дежурстве проголодался, — неловко пошутил Игорь.
— Но я не из этих, не беспокойся. М-м-мать, проклятая нога, как будто штырь всадили и молотком долбят. Черт бы побрал того придурка, что… — он запнулся. Перед мысленным взором встала жирная, забрызганная кровью харя бугая. Игорь точно где-то видел ее раньше, и видел недавно, а за последнее время в его жизни случился только один момент, который он забыл.
Больше Сергей ничего не спрашивал — ни по дороге, ни в квартире, пока они с горем пополам практиковались друг на друге в оказании первой медицинской, ни даже когда увидел алтарь со стоящей на нем фотографией.
«Ну что, с фонарем в пол-лица, зато живой», — на удивление миролюбиво сказал Сергею отец, когда тот вернулся домой следующим утром.
— «Слышал, ночью на соседней улице собаки мужика насмерть задрали?» «Нет». «Читай тогда», — отец сунул ему под нос утреннюю газету.
— «Даже с пистолетом отбиться не смог. Жуть, никогда у нас здесь свор не было. Бесовщина какая-то, хоть иконы вешай». «Хочешь — повесь, хуже не будет», — Сергей с отвращением пробежал глазами статью.
— «И — извини за вчерашнее, ладно? Я малость погорячился». «Да пустое. Я уже и думать об этом забыл», — пожал плечами отец.
Пять дней спустя Игорь, тяжело опираясь на трость, шел по едва приметной тропинке. Темнело. Из-за своей медлительности он лишний час прождал электричку, но дальше передавали дожди, а переносить поездку еще неизвестно насколько не хотелось. Долги нужно отдавать вовремя.
Заброшенная Степановка тонула в зелени и тишине. Трава во многих местах оказалась примята — кто-то здесь был, и совсем недавно… Игорь огляделся. Под большим папоротником на краю поляны что-то белело.
Бугай выронил пистолет, упал сам, тварь прыгнула на него, и бугай затих. Игорь сперва подумал — шок, но, когда удалось подняться, увидел, как тварь вгрызается в толстую шею. Серега, выпучив глаза, отползал назад, нелепо перебирая ногами.
Игорь, едва сдерживаясь, чтобы самому не заорать от боли, перехватил трость за наконечник и похромал к трупу. Нужно было привести Серегу в чувство и уволочь оттуда, быстро, пока их никто здесь не засек, пока тварь занята, пока они не стали следующими.
— Горыныч… ты… это… что?! — Сергей будто не замечал протянутый руки.
Лицо мертвого бугая вблизи показалось Игорю смутно знакомым, но сейчас было не до него.
— Насрать, что это! Сматывается, живее! — Игорь наклонился к приятелю, встряхнул за шиворот. Серега встал, не отрывая взгляд от твари. Тварь почувствовала движение, прекратила чавкать — и повернулась к ним.
Черные глазки блестели в перемазанной кровью шерсти. Тварь кокетливо склонила голову на бок, дернула лапой. На асфальт сочно шлепнулся шматок бугаевой требухи. Маленький зубастый рот беззвучно открывался и закрывался, открывался и закрывался. Серега попятился назад, врезался в кусты, оказался у Игоря за спиной. Игорь почувствовал взгляд твари на себе — тонкий, колючий. Не на лице, не на горле. На несколько сантиметров ниже, там где на футболке проступали следы от кровящих царапин, там, где оканчивалась цепочка амулета. И тогда Игорь понял.
— Хватит! Довольно с него! Пожалуйста, уходи!
Тварь только быстрее задвигала ртом. «Из-за денег»? Плохо же ты знал свою сестру, Серега.
— Нельзя! Слышишь — нельзя! Убирайся отсюда! — Игорь замахнулся тростью.
Маше было обидно. Опять она сделала что-то не так. Но что? Она сначала не собиралась убивать, хотела только чуть-чуть покушать, чтобы Толе стало больно, как Маше, когда он ее ударил. Толя сам виноват — не надо было обижать братца. Что не так? Обидно. Братец и его друг боятся, не понимают. Кушать больше не хотелось, хотелось домой. Там все будет как надо, она это чувствовала. Тогда, в лесу, она сделала все так, как надо, и получила ключ. Маща попрощалась, но на нее замахнулись палкой. Не важно. Маша развернулась и побежала. Бежать далеко, но она знает дорогу, у нее есть ключ, чтобы открыть дверь, за которой ей будут рады. За которой все будет иначе.
После того, как серая фигура скрылась в темноте, они уже кое-как прошли, цепляясь друг за друга, целый квартал. Но то здесь, то там продолжал мерещиться топот маленьких лапок.
— Тихо, сюда! — Игорь втянул Сергея в тень трансформаторной будки. Мимо, завывая, пронеслась патрульная машина.
— Это… оно ведь поняло, что ты сказал, да? Почему оно… Что оно такое… и что ты такое?!
— Видел по ящику репортаж про подземных крыс-мутантов? Наверное, что-нибудь подобное. А, может, оборотень в погонах на дежурстве проголодался, — неловко пошутил Игорь.
— Но я не из этих, не беспокойся. М-м-мать, проклятая нога, как будто штырь всадили и молотком долбят. Черт бы побрал того придурка, что… — он запнулся. Перед мысленным взором встала жирная, забрызганная кровью харя бугая. Игорь точно где-то видел ее раньше, и видел недавно, а за последнее время в его жизни случился только один момент, который он забыл.
Больше Сергей ничего не спрашивал — ни по дороге, ни в квартире, пока они с горем пополам практиковались друг на друге в оказании первой медицинской, ни даже когда увидел алтарь со стоящей на нем фотографией.
«Ну что, с фонарем в пол-лица, зато живой», — на удивление миролюбиво сказал Сергею отец, когда тот вернулся домой следующим утром.
— «Слышал, ночью на соседней улице собаки мужика насмерть задрали?» «Нет». «Читай тогда», — отец сунул ему под нос утреннюю газету.
— «Даже с пистолетом отбиться не смог. Жуть, никогда у нас здесь свор не было. Бесовщина какая-то, хоть иконы вешай». «Хочешь — повесь, хуже не будет», — Сергей с отвращением пробежал глазами статью.
— «И — извини за вчерашнее, ладно? Я малость погорячился». «Да пустое. Я уже и думать об этом забыл», — пожал плечами отец.
Пять дней спустя Игорь, тяжело опираясь на трость, шел по едва приметной тропинке. Темнело. Из-за своей медлительности он лишний час прождал электричку, но дальше передавали дожди, а переносить поездку еще неизвестно насколько не хотелось. Долги нужно отдавать вовремя.
Заброшенная Степановка тонула в зелени и тишине. Трава во многих местах оказалась примята — кто-то здесь был, и совсем недавно… Игорь огляделся. Под большим папоротником на краю поляны что-то белело.
Страница
6 из 7
6 из 7
