Агата налила себе крепкого чаю, сделала бутерброд с колбасой и уселась за компьютер.
Добавить в моё избранное
19 мин, 35 сек 2485
Сегодня у нее был тяжелый день: в больнице, где она работала санитаркой, отключили горячую воду, и пришлось крутиться, как белка в колесе. Сейчас же, после душа ей хотелось только одного: отыскать на сайте «Киношка» какой-нибудь смешной фильм, развалиться в кресле и забыть про чертову работу. Как показал опыт, комедии этому очень способствуют. Комедии — как единственная отдушина. Комедии — как панацея от тоски, даже если смотришь один и тот же фильм в сотый раз и заставляешь себя смеяться над пошлыми шутками Адама Сандлера и опостылевшими гримасами Джима Керри. Комедии… А что еще остается, когда в реальной жизни только одиночество и серость? Ей тридцать, она некрасива, у нее поганая работа. Единственный ухажер пять лет назад скрылся, украв все сбережения. Единственная подруга — погибла в автокатастрофе, когда ехала к ней, Агате, на день рождения. Иногда Агата чувствовала себя старой покрышкой на обочине дороги — никому не нужной, присыпанной пылью тоски. Каждый день беспросветная серость… Хотя нет, были ведь еще комедии по вечерам!
Агата зашла в «закладки», и нажала на адрес сайта «Киношка».
— А это еще что? — удивилась она.
Вместо яркой страницы с рекламой фильмов загрузился… детский рисунок?
Внизу экрана тянулась коричневая линия, из которой торчали зеленые деревья, будто нарисованные ребенком. Наверху — улыбающееся желтое солнце и синие крендельки облаков. Справа был нарисован черный домик с одним окошком и печной трубой, а слева — человечек с руками-палочками, ногами-веточками, овальным туловищем и круглой головой.
Она рассмотрела рисунок и пожала плечами.
— Ну и что все это значит?
Будто в ответ на ее вопрос, над домиком появилась стрелка и кособокая надпись:
«Здесь живет Обжорка».
Надпись исчезла и появилась новая:
«Хочешь, чтобы Обжорка вышел? Нажми на домик».
— Игра? — неуверенно предположила Агата.
Немного подумав и отхлебнув из кружки чаю, она навела стрелку на домик и нажала на кнопку мышки.
Заиграла тревожная органная музыка. На рисунке облака закрыли солнце. Из домика боком вышло странное создание, которое состояло из большой круглой головы с кривой черточкой улыбки, и точками глаз. На создании была высокая шляпа — цилиндр. Руки и ноги походили на сардельки. Появилась надпись:
«Это Обжорка».
— Я догадалась, — усмехнулась Агата.
«А это — ты».
Стрелка указала на человечка слева.
— Я? Серьезно? Могли бы и красивее нарисовать.
«Хочешь покормить Обжорку?» — Ну, допустим.
«Нажми на человечка».
— Хм… ладно. Не оставлять же его голодным, — шутливо сказала Агата.
Она навела стрелку на человечка и нажала на кнопку.
Органная музыка стала громче. Обжорка боком, медленно переставляя ножки, двинулся в сторону человечка.
И тут Агата почувствовала холод, будто температура в комнате внезапно опустилась ниже ноля. Обжорка, продолжая улыбаться, приблизился к человечку.
— Что происходит? — испуганно прошептала Агата. Изо рта вырвалось облачко пара.
Переливы органной музыки, казалось, звучали не из колонок, а откуда-то сверху. Из нарисованной тучи выскочил синий зигзаг молнии.
Обжорка подошел к человечку. Его улыбающийся рот начал открываться, обнажая ряды треугольных зубов.
— Нет! — выдохнула Агата. Ее онемевший от холода палец начал щелкать по кнопке мышки.
Обжорка повернулся, накренился, вытянувшись на ножках-сардельках, и сомкнул пасть, проглотив человечка целиком.
А Агата провалилась в темноту, в которой продолжал играть орган.
— Смотри, еще одна, — услышала она мужской голос.
Темнота расползалась, превращаясь в серую дымку. Музыка звучала уже откуда-то издалека.
Женский голос:
— Хм, молодая.
Дымка стала маревом. Агата часто заморгала. Голова кружилась, а сознание пыталось зацепиться за реальность, еще не смея задавать вопросы «что и почему».
Зрение восстановилось. Вытаращив глаза, Агата уставилась на пожилого мужчину, который печально поджав губы, смотрел на нее сверху вниз. Его седые волосы торчали в разные стороны, как у Эйнштейна на известной фотографии. Широкие зеленые подтяжки поддерживали широкие серые штаны с аккуратными заплатками на коленках. Рукава красной байховой рубашки — закатаны до локтей.
— Что… случилось? — не чувствуя губ, прошептала Агата.
— Я упала?
— Мы все расскажем, — старик подошел и помог ей подняться. А потом вместе с девушкой лет двадцати, взяв с двух сторон под локти, проводили и усадили на скамейку.
Агата ошарашено смотрела по сторонам, не понимая, где находится.
Все вокруг было сумрачным, унылым: темные каменные дома с двускатными крышами и ставнями на окнах; кое-где возле стен стояли деревянные бочки и рос колючий кустарник; булыжная мостовая, вдоль которой тянулась низкая кованая ограда — было похоже, что это декорации к фильму о средневековье.
Агата зашла в «закладки», и нажала на адрес сайта «Киношка».
— А это еще что? — удивилась она.
Вместо яркой страницы с рекламой фильмов загрузился… детский рисунок?
Внизу экрана тянулась коричневая линия, из которой торчали зеленые деревья, будто нарисованные ребенком. Наверху — улыбающееся желтое солнце и синие крендельки облаков. Справа был нарисован черный домик с одним окошком и печной трубой, а слева — человечек с руками-палочками, ногами-веточками, овальным туловищем и круглой головой.
Она рассмотрела рисунок и пожала плечами.
— Ну и что все это значит?
Будто в ответ на ее вопрос, над домиком появилась стрелка и кособокая надпись:
«Здесь живет Обжорка».
Надпись исчезла и появилась новая:
«Хочешь, чтобы Обжорка вышел? Нажми на домик».
— Игра? — неуверенно предположила Агата.
Немного подумав и отхлебнув из кружки чаю, она навела стрелку на домик и нажала на кнопку мышки.
Заиграла тревожная органная музыка. На рисунке облака закрыли солнце. Из домика боком вышло странное создание, которое состояло из большой круглой головы с кривой черточкой улыбки, и точками глаз. На создании была высокая шляпа — цилиндр. Руки и ноги походили на сардельки. Появилась надпись:
«Это Обжорка».
— Я догадалась, — усмехнулась Агата.
«А это — ты».
Стрелка указала на человечка слева.
— Я? Серьезно? Могли бы и красивее нарисовать.
«Хочешь покормить Обжорку?» — Ну, допустим.
«Нажми на человечка».
— Хм… ладно. Не оставлять же его голодным, — шутливо сказала Агата.
Она навела стрелку на человечка и нажала на кнопку.
Органная музыка стала громче. Обжорка боком, медленно переставляя ножки, двинулся в сторону человечка.
И тут Агата почувствовала холод, будто температура в комнате внезапно опустилась ниже ноля. Обжорка, продолжая улыбаться, приблизился к человечку.
— Что происходит? — испуганно прошептала Агата. Изо рта вырвалось облачко пара.
Переливы органной музыки, казалось, звучали не из колонок, а откуда-то сверху. Из нарисованной тучи выскочил синий зигзаг молнии.
Обжорка подошел к человечку. Его улыбающийся рот начал открываться, обнажая ряды треугольных зубов.
— Нет! — выдохнула Агата. Ее онемевший от холода палец начал щелкать по кнопке мышки.
Обжорка повернулся, накренился, вытянувшись на ножках-сардельках, и сомкнул пасть, проглотив человечка целиком.
А Агата провалилась в темноту, в которой продолжал играть орган.
— Смотри, еще одна, — услышала она мужской голос.
Темнота расползалась, превращаясь в серую дымку. Музыка звучала уже откуда-то издалека.
Женский голос:
— Хм, молодая.
Дымка стала маревом. Агата часто заморгала. Голова кружилась, а сознание пыталось зацепиться за реальность, еще не смея задавать вопросы «что и почему».
Зрение восстановилось. Вытаращив глаза, Агата уставилась на пожилого мужчину, который печально поджав губы, смотрел на нее сверху вниз. Его седые волосы торчали в разные стороны, как у Эйнштейна на известной фотографии. Широкие зеленые подтяжки поддерживали широкие серые штаны с аккуратными заплатками на коленках. Рукава красной байховой рубашки — закатаны до локтей.
— Что… случилось? — не чувствуя губ, прошептала Агата.
— Я упала?
— Мы все расскажем, — старик подошел и помог ей подняться. А потом вместе с девушкой лет двадцати, взяв с двух сторон под локти, проводили и усадили на скамейку.
Агата ошарашено смотрела по сторонам, не понимая, где находится.
Все вокруг было сумрачным, унылым: темные каменные дома с двускатными крышами и ставнями на окнах; кое-где возле стен стояли деревянные бочки и рос колючий кустарник; булыжная мостовая, вдоль которой тянулась низкая кованая ограда — было похоже, что это декорации к фильму о средневековье.
Страница
1 из 7
1 из 7
