Где тьма и добрых духов нет…

— Ты умён! — слышу я.

— У тебя есть воля к жизни.

Её речь по-прежнему безэмоциональна, но почему-то я не чувствую угрозы. Она совсем рядом, так, что теперь я могу разглядеть Её почти целиком (насколько позволяет густая тьма вокруг). Она одновременно чудовищна и прекрасна. Я был прав: Её тело греческой статуи, — всего лишь двигающийся и говорящий придаток на теле громадного многоногого существа. А, может, это невероятный симбиоз почти-человеческого существа и совсем нечеловеческого?… — Обними меня! — говорит Она.

От Неё прямо-таки веет плотскими желаниями, исходят волны, противостоять которым я не в силах. Это очень странное, противоестественное чувство — дикая смесь ужаса, омерзения и вожделения. Что-то подобное должен был испытывать Беовульф при встрече с матерью Гренделя. Я подчиняюсь Её зову. У Неё гладкая тёплая кожа. Она обвивает меня ногами и руками, и мы устремляемся вверх.

Подъём сквозь слои тенёт кажется мне бесконечным. Время от времени сверху вниз проплывают длинные серые свёртки, покрытые древней пыльной паутиной, висящие с невообразимых времён. Я догадываюсь, что это такое… Но вот мы останавливаемся. Я осторожно поворачиваю голову и вижу (фонарик всё ещё светит!) пять таких же продолговатых свёртков, только свежих, ещё серебристых. Вокруг каждого из которых сгрудилось по полдюжины детёнышей. Они едят. Зрелище не из приятных, но почему-то оно настолько завораживает, что я не могу отвести глаз. Я смотрю на умиротворённые детские лица существ, пьющих жизненные соки из моих недавних спутников. И до меня вдруг доходит, что именно показалось мне знакомым в этих лицах — наверное, так выглядел в младенчестве наш гид, Игорь Суслов.

— … ты дашь мне хороших детей! — слышу я.

… Я иду к свету, из Нижнего мира в Средний. Очень хочется курить, но сигарету я позволю, только дойдя до выхода из штольни. Вот он, в нескольких шагах — светлый прямоугольник, за которым небо, солнце, река и лес, которые я уже не надеялся увидеть вновь. Под ногой что-то звякает. Я нагибаюсь и подбираю небольшой плоский предмет — бронзовую бляшку: женщина, паучки и маленький человечек, цепляющийся за Её ноги. Я пока ещё не знаю, как буду объяснять исчезновение пятерых туристов во главе с гидом. И пока не придумал, чем буду заманивать сюда других. Но я что-нибудь придумаю. Обязательно.