Тень из прошлого

— Ведьма! — доносилось сзади.

Новый взмах и мужчина с чёрными, как смоль волосами, опускает руку, нанося удар. Девушка чувствует его злость, что кипит в нём подобно раскаленному маслу в котле. Он брызгает слюной, выкрикивая единственное слово, которое казалось из его уст обвинением. Впрочем, так и было. Супруг обвинял её в колдовстве. Вначале, она пыталась сказать ему, что не повинна в голословных наветах, которые сыпались со всех сторон, но муж не верил не единому слову, убеждённый, что его жена действительно сношается с нечистью. Нет, возможно, очень маленькая часть и была в этих обвинениях, но что она знала точно, что за всё время никогда не причинила зло своими умениями. И ещё, она никогда не имела никаких дел с нечистой силой. Служанка погибла сама, повесившись в амбаре от несчастной любви к мельнику, и она никогда не прикладывала руку к её гибели. Разве что, дала некое снадобье, которое помогло бы служанки, быть вместе с любимым мужчиной. Но она не убивала её. А ещё болезнь их первенца. Она пыталась лечить своего сына травами, а слуги донесли её мужу, что она занимается колдовством, пытаясь сжить своё чада со свету. И как они могли подумать такое о ней.

Вжик! Вжик! Новая порция боли и страдания. Она пытается ползти, оставляя после себя дорожку из крови, что льётся у неё между ног. Девушка думает о своём ребёнке, который ещё не родился, и теперь вряд ли когда-либо сможет увидеть свет. Боль раздирает живот на части, откидывая сознание во мрак, а затем снова возвращая к нестерпимой боли.

— Ведьма! Гнусное отродье! Я проклинаю тот день, когда взял тебя в жёны! Гори в аду, потаскуха дьявола!

Девушка, лёжа на боку, пытается ползти к ступеням, которые вели из подвала и до которых было очень далеко. Зачем она это делает, и сама бы сказать не могла. Возможно, в них видела спасения, хотя вряд ли. Возможно, она знала, что умрёт в этом месте, и напоследок ей хотелось выползти из этого зловонного места, вдохнуть свежий ночной воздух и взглянуть на звёздное небо. Так мало ей хотелось, но и этого не было позволено. Нога в сапоге наступила на руку, ломая каблуком пальцы. Боль обожгла с новой силой, но тут же, разум затуманился, отстраняясь от реальности, уходя в глубины сознания.

— Нет, — раздался откуда-то сверху злобный голос.

— Тебе никогда не выйти из этого места. Я тебя, вместе с не родившимся ублюдком, закопаю прямо в этом подвале.

Девушка перевернулась на спину, исторгая из приоткрытого рта кровь, что стекала по щекам, путаясь в длинных, некогда красивых волосах. Зелёные глаза устремились на своего мучителя, как бы запоминая его черты, а затем зрачки закатились вверх, показывая белки с лопнувшими сосудами. Последней её мыслью было то, что ещё несколько лет назад, она мечтала о счастливой семье, представляя, как станет жить со своим супругом, но всё повернулось вон как. Мечты, имеют свойства разбиваться, как зеркала. Её жизнь потрескалась, а затем разлетелась на множество осколков. А ещё, был не родившийся ребёнок.

Стаса из сна вырвала мгновенная обжигающая боль, что казалось, разрезала ему грудь напополам. Ещё мгновение назад, ему виделся странный сон, в котором происходило избиение его прабабки, а в следующий миг, он подскочил в постели, бешено озираясь по сторонам. В полумраке комнаты, возле кровати стояла человеческая фигура в длинном до пола платье. Взмах руки и плеть обожгла вновь, превращая губы в кровавое месиво. Рот тут же наполнился металлическим привкусом крови. Буквально скатившись с кровати, Стас, очутившись по другую сторону, поднялся на ноги, зажимая ладонью окровавленные губы. Только сейчас, при лунном свете, что проникал через окно, он смог разглядеть, кто это был. По другую сторону, стояла Аня. Её горящий взгляд, пылающий каким-то зеленоватым светом, сверлил его, как будто желая прожечь в нём дыру.

— Аня? — прошамкал он разбитыми губами.

Взмах руки, но на этот раз, Стас интуитивно ушёл в сторону, и плеть прошлась по шторам, оставляя в них довольно приличную прореху.

— Аня! Да что ты делаешь?

Ответа не последовала.

Жена вскочила ловким движением на кровать, сокращая тем дистанцию между ними. Стас попятился, но через мгновение упёрся поясницей в подоконник.

— Аня! — взывал супруг к жене, пытаясь достучаться, но всё было тщетно.

Казалось, что перед ним находится совсем другой человек, хотя и с внешностью любимой жены.