Над пустынной и каменистой долиной уже заходило солнце, когда два смертельно уставших человека поднялись на вершину холма и воочию узрели, наконец, цель своего дальнего и трудного путешествия. Они почти достигли подножия гор, чьи покрытые снегом вершины видели на горизонте почти целую неделю. Огромные валуны, словно специально разбросанные кем-то, виднелись тут и там, возвышаясь над пустошью, лишенной даже малейших признаков жизни. Но главное — в отвесном, на удивление гладком склоне горы, зиял вход в пещеру, больше всего похожий на гигантскую нору какого-то зверя.
Добавить в моё избранное
19 мин, 0 сек 9779
— Ну, что я говорил? — победно воскликнул один из путешественников, оборачиваясь к спутнику и указывая вперед. Внешность этого человека была типично германской, узкое лицо, переходящее в массивный подбородок, говорило о твердой воле и решительности, а серые глаза, казалось, быстро, но методично обшаривали пространство вокруг, не пропуская ничего, что могло бы заинтересовать их обладателя. Уверенные же движения, высокий рост и широкие плечи отражали немалую физическую силу, заключенную в его теле.
Второй путешественник был несколько ниже первого ростом, его волосы — несколько длиннее и темнее, а голубые глаза были глазами скорее мечтателя, чем прирожденного искателя приключений. О склонности больше размышлять, чем действовать, говорила и его неторопливость, с которой он изучал открывшуюся его глазам картину. Наконец, он сбросил с плеча тяжелый рюкзак и опустил его на землю.
— Я надеюсь, Эрих, ты не потащишь меня в пещеры прямо сейчас? От нас обоих там будет мало толку, если мы не выспимся как следует и не поедим!
Первый путешественник кивнул:
— Сделать привал, конечно, не помешает. Заодно и поговорим о том, что нам предстоит. Как у нас с водой, Николай?
— Нормально, на несколько дней вперед точно хватит. Но знал бы ты, как мне надоело хлебать одну сырую воду! Все бы сейчас отдал за кружку горячего чая или чего покрепче!
Эрих прервал начинавшийся бессмысленный разговор о том, чего им все равно в ближайшее время не видать, также опустив на землю свой рюкзак и сев рядом.
— Нам нужно развести костер. По ночам тут очень холодно.
Николай еще раз огляделся по сторонам и кивнул:
— Да я понимаю, что холодно! Только где ж дрова достать?Ну, вижу я пару-тройку каких-то засохших кустов — так это ж прутья, какое от них тепло?
Эрих снова легко поднялся на ноги:
— Это в любом случае лучше, чем ничего. Бери топор, пойдем.
Они уже спустились с холма и направились к чахлой растительности, когда Николай опасливо оглянулся на рюкзаки. Эрих перехватил его взгляд и сказал, отвечая на немой вопрос:
— Здесь нет ни зверей, ни тем более людей. Даже птицы сюда стараются не залетать, и уж тем более — не снижаться.
Им не один десяток раз приходилось разводить в дороге костер, поэтому с этим делом путешественники справились сравнительно быстро и без особой возни. Пламя весело потрескивало, разгоняя окутавший мир вокруг сумрак и даря тепло. Путешественники устроились возле и открыли банки с тушеной свининой. Какое-то время оба хранили молчание, так как очень проголодались за минувший день. Наконец, Эрих поставил открытую банку рядом с собою и обратился к Николаю:
— Скажи, что ты знаешь о месте, в которое мы пришли?
— Ну, во-первых, не «мы пришли», а ты меня привел. Во-вторых, если я что-то и знаю, то только то, что ты мне сам рассказывал.
— А все таки?
— Дай подумать… Ну, здесь должно находиться что-то вроде подземного или пещерного храма, в котором никто до нас с тобой не успел покопаться. И в этом храме должно быть много золота и прочих чудес, которые, как я понимаю, мы частью присвоим, а частью пожертвуем ради славы первооткрывателей гробницы очередного Тутанхамона. Я прав?
Эрих ответил не сразу. Он смотрел на чернеющий вход в пещеру и о чем-то думал, словно не слушая своего собеседника. Николай нетерпеливо повторил свой вопрос. Тогда спутник все-таки повернулся к нему и ответил:
— В чем-то прав, конечно. Просто видишь ли, если б я тебе сразу рассказал всю правду, которую знаю об этом месте, ты бы никогда за мной не пошел.
— Хитрец ты, однако. А я-то еще голову ломал, чего ты три месяца, пока мы сюда добирались, про само дело — ни слова. Ну уж если сумел притащить, так рассказывай, я теперь никуда не денусь! Хотя по совести бы за это нос разбить нужно… Эрих усмехнулся:
— Ты сначала послушай, что я тебе расскажу.
— Ну, валяй.
— Хорошо. Ты слышал когда-нибудь про тертерийские таблички?
— Слышал что-то. Вроде еще до войны где-то в Трансильвании искали клад Влада Дракулы, а откопали поселение доисторических людоедов, какие-то кувшины и глиняные таблички с протошумерской клинописью? Так это ж когда было! И вообще, мы сейчас в районе Самарканда, а не в Шумере и не в Румынии.
— А кто такие гули, знаешь?
— Если ты не про птиц, то это какие-то демоны-падальщики у древних арабов. К чему ты клонишь-то? Ты ж, Эрих, вроде собирался мне какие-то тайны открывать, а сам про всякую ерунду спрашиваешь… — Ерунду… — порыв холодного ветра, принесшийся из неведомых далей Азии, заставил немца придвинуться ближе к костру. Теперь пламя ярко освещало его лицо, подчеркивая сгущающийся позади мрак, что придавало Эриху вид почти мистический.
— Николай, ты меня знаешь не один год. Я тебя когда-нибудь обманывал или подставлял?
— Нет.
Второй путешественник был несколько ниже первого ростом, его волосы — несколько длиннее и темнее, а голубые глаза были глазами скорее мечтателя, чем прирожденного искателя приключений. О склонности больше размышлять, чем действовать, говорила и его неторопливость, с которой он изучал открывшуюся его глазам картину. Наконец, он сбросил с плеча тяжелый рюкзак и опустил его на землю.
— Я надеюсь, Эрих, ты не потащишь меня в пещеры прямо сейчас? От нас обоих там будет мало толку, если мы не выспимся как следует и не поедим!
Первый путешественник кивнул:
— Сделать привал, конечно, не помешает. Заодно и поговорим о том, что нам предстоит. Как у нас с водой, Николай?
— Нормально, на несколько дней вперед точно хватит. Но знал бы ты, как мне надоело хлебать одну сырую воду! Все бы сейчас отдал за кружку горячего чая или чего покрепче!
Эрих прервал начинавшийся бессмысленный разговор о том, чего им все равно в ближайшее время не видать, также опустив на землю свой рюкзак и сев рядом.
— Нам нужно развести костер. По ночам тут очень холодно.
Николай еще раз огляделся по сторонам и кивнул:
— Да я понимаю, что холодно! Только где ж дрова достать?Ну, вижу я пару-тройку каких-то засохших кустов — так это ж прутья, какое от них тепло?
Эрих снова легко поднялся на ноги:
— Это в любом случае лучше, чем ничего. Бери топор, пойдем.
Они уже спустились с холма и направились к чахлой растительности, когда Николай опасливо оглянулся на рюкзаки. Эрих перехватил его взгляд и сказал, отвечая на немой вопрос:
— Здесь нет ни зверей, ни тем более людей. Даже птицы сюда стараются не залетать, и уж тем более — не снижаться.
Им не один десяток раз приходилось разводить в дороге костер, поэтому с этим делом путешественники справились сравнительно быстро и без особой возни. Пламя весело потрескивало, разгоняя окутавший мир вокруг сумрак и даря тепло. Путешественники устроились возле и открыли банки с тушеной свининой. Какое-то время оба хранили молчание, так как очень проголодались за минувший день. Наконец, Эрих поставил открытую банку рядом с собою и обратился к Николаю:
— Скажи, что ты знаешь о месте, в которое мы пришли?
— Ну, во-первых, не «мы пришли», а ты меня привел. Во-вторых, если я что-то и знаю, то только то, что ты мне сам рассказывал.
— А все таки?
— Дай подумать… Ну, здесь должно находиться что-то вроде подземного или пещерного храма, в котором никто до нас с тобой не успел покопаться. И в этом храме должно быть много золота и прочих чудес, которые, как я понимаю, мы частью присвоим, а частью пожертвуем ради славы первооткрывателей гробницы очередного Тутанхамона. Я прав?
Эрих ответил не сразу. Он смотрел на чернеющий вход в пещеру и о чем-то думал, словно не слушая своего собеседника. Николай нетерпеливо повторил свой вопрос. Тогда спутник все-таки повернулся к нему и ответил:
— В чем-то прав, конечно. Просто видишь ли, если б я тебе сразу рассказал всю правду, которую знаю об этом месте, ты бы никогда за мной не пошел.
— Хитрец ты, однако. А я-то еще голову ломал, чего ты три месяца, пока мы сюда добирались, про само дело — ни слова. Ну уж если сумел притащить, так рассказывай, я теперь никуда не денусь! Хотя по совести бы за это нос разбить нужно… Эрих усмехнулся:
— Ты сначала послушай, что я тебе расскажу.
— Ну, валяй.
— Хорошо. Ты слышал когда-нибудь про тертерийские таблички?
— Слышал что-то. Вроде еще до войны где-то в Трансильвании искали клад Влада Дракулы, а откопали поселение доисторических людоедов, какие-то кувшины и глиняные таблички с протошумерской клинописью? Так это ж когда было! И вообще, мы сейчас в районе Самарканда, а не в Шумере и не в Румынии.
— А кто такие гули, знаешь?
— Если ты не про птиц, то это какие-то демоны-падальщики у древних арабов. К чему ты клонишь-то? Ты ж, Эрих, вроде собирался мне какие-то тайны открывать, а сам про всякую ерунду спрашиваешь… — Ерунду… — порыв холодного ветра, принесшийся из неведомых далей Азии, заставил немца придвинуться ближе к костру. Теперь пламя ярко освещало его лицо, подчеркивая сгущающийся позади мрак, что придавало Эриху вид почти мистический.
— Николай, ты меня знаешь не один год. Я тебя когда-нибудь обманывал или подставлял?
— Нет.
Страница
1 из 6
1 из 6
