Ingresso all'inferno

Жаль, что Марко издох. Его лысый лоснящийся череп давно привлекал брата Франческо своей беззащитностью. А ещё этот лживый святоша, отец Доминико. Как же хочется вырвать из его сладкоречивого рта слова отречения! Грязные ругательства убогому на кресте!

Брат Франческо увлёкся настолько, что чуть не вывернул кипяток себе на ноги. Ступидо! Не расслабляйся!

Он вспомнил, как покрылась волдырями ошпаренная рука этого грязного ибрэо, торговца-христопродавца. Как его звали? Не важно. Тот выл, а по седеющей бороде стекала красная струйка из прокушенных губ.

— Съешь свинину ─ умрёшь без боли, ─ увещевал его кто-то из парней, -так обещал Маджёре!

Ибрэо лишь покачал головой.

— Ты так цепляешься за своего бога, — усмехнулся Франческо, тогда ещё Предикаторе ди Сатана. -А где он, твой бог? Почему допускает всё это?

— Не из-за бога, — торговец мог только шептать, — из-за себя.

Предикаторе посмотрел удивлённо. Ибрэо вновь прошептал:

— Обидно слушаться всякого мэнуваль… всякую маскальцоне!

Рагацци дружно заржали, а Предикаторе удивлённо поинтересовался:

— И чем же я хуже твоего бога? Который терпит таких… валь… как ты сказал… в общем, таких маскальцоне, как я? Который приказал отцу убить сына? И сам не гнушался убийством. Или может наши святоши лучше меня? Жрущие на золоте, когда ближние пухнут с голоду. Или может наш папа — образец христианского смирения? — христопродавец издал странный звук: то ли хихикнул, то ли вздохнул, -Или ты? Дерущий втридорога. Все говорят о любви. И шагают по трупам.

Торговец зажмурил глаза, снова взвыл от нестерпимой боли, заморгал, стряхивая слезу, и вдруг произнёс странным окрепшим голосом:

— И ты считаешь, что если все вокруг грязь, то и ты можешь быть грязью?

— А ты, значит, чистый?! — взбеленился Предикаторе. Он схватил комок грязи и залепил им ибрэо в лицо: -Чистый?!

— Чистый, — сплюнул тот чёрные слюни и вновь перешёл на шёпот, но в шёпоте не было слабости: -Это твоя грязь. Посмотри на свои руки, — Предикаторе невольно взглянул на вонючую жижу, стекающую из кулака, -Ты сам сделал это.

Все молчали. Казалось, умолкли птицы, опасаясь гнева Маджёре. И только ибрэо продолжил шептать:

— Если тебе не хватает божьей любви, то люби людей сам! За двоих! За себя и за бога. Нет, тебе наплевать на любовь. Предикаторе ди Сатана? Нет, какой же ты проповедник. Ты просто убийца, — вздохнул: -Ты ─ самый обыкновенный демониако.

Нож вошёл в его сердце по самую рукоять. И это всё, что мог сделать Предикаторе для пленника, пока был способен себя контролировать. Но уже через мгновение он пожалел, что не начал строгать тело ибрэо на маленькие окровавленные кусочки. Чтобы насладиться его воплями. Его плачем. Проклятиями. Потому что в словах обречённого христопродавца он почувствовал то, в чём не хотел признаваться даже себе… Хорошо, брат Лоренцо заснул. Франческо взял себя в руки.

Братья парами отпевали погибшего Марко, тело которого лежало теперь на грубо сколоченном помосте. Завтра его перенесут в саркофаг, тот самый, что в крипте, а весной похоронят, как следует. Завтра появится шанс добраться до книги… А почему не сейчас? Старый мерзавец уснул. До утра их никто тревожить не станет… Франческо тихо поднялся с колен… Но, на всякий случай… — Брат Лоренцо, жаровня готова!

И когда монах поднимал голову с пюпитра, Франческо дал ему кулаком по загривку. Так надёжней. Только пришлось удержать обмякшее тело и пристроить его обратно в той же позе. После Франческо сунул руку за пазуху старика и отыскал там потайную складку, в которой хранился ключ.

Книга оказалась историей монастыря. Куда более древней, чем могло показаться. Ничего интересного… Даты смерти, имена новых братьев. Вот и Франческо, на последней странице… Сетования на то, что больше никто не боится Нечистого… Если что-то и есть, то только в начале, почти что выцветшими чернилами… Не разобрать… Франческо чуть не поджёг пергамент, пытаясь прочесть, что там было написано.

… монах… в году… от… Христова… нашёл… источник вечного… ужаса… лазейка… противно Господу… игнрессо… необходимость вечной охраны… демоны… список молитв, способных… задержать… читать неустанно… беспрерывно… ингрессо алль… Ингрессо алль» Инферно!

Предикаторе ди-Сатана даже глазам не поверил. Неужели такое возможно? Так вот чем занимается эта чахлая братия! Пытается охранять… Ингрессо… алль»… Инферно… Даже дышать стало трудно.

Франческо вернул книгу назад. Поднялся в базилику. Вновь спрятал ключ в потайной складке тонака. И принялся приводить брата Лоренцо в чувство. Удалось. У старика не возникло сомнения в том, что он только что задремал и упал, ударившись головой.

— Эх-эх-эх, — зачем-то укоризненно взглянул на покойного Марко. И со слезами умиления начал благодарить брата Франческо.

Того едва не стошнило.