Добавить в моё избранное
15 мин, 30 сек 9771
Они подняли бездушно-злобные бычьи взгляды на преследуемого, предвкушая смачные удары руками и ногами и сладостное наблюдение за его кровавой агонией, но в следующий миг застыли от удивления и ужаса.
— А… а… а! Гоблин! Черт!
— Вурдалак!
С истошными воплями бритоголовые повернули назад, но тому, который оказался ближе всех к Крысоеду, уйти не удалось. Удар когтистой лапы сбил его с ног и превратил щеку и нос в кровавую губку. Он инстинктивно выхватил из кармана складной нож, но не успел его даже открыть — уже в следующее мгновение белые кинжалы клыков прогрызли запястье, и рука безвольно рухнула на землю.
Василий прижал хулигана к земле и открыл пасть, приближая клыки к горлу. Противник уже не сопротивлялся, а только орал «Помогите!», безумно вращая глазами. Покончить с ним не составляло труда, но Крысоед остановился — безмолвный голос «У тебя есть выбор — вкусить крови и стать зверем-убийцей или трансформироваться в потустороннего и остаться разумным существом» отчетливо раздался в голове, призывая определиться с новой судьбой.
Он закрыл пасть, убрал когти в мягкие подушечки толстых сросшихся пальцев и, вскочив на ноги, огромными прыжками побежал вглубь парка подальше от возможных свидетелей. Там, пометив корни огромной старой липы и подрав когти об ее толстый шершавый ствол, он сосредоточился и обратился внутрь себя, завершая обретение новой сущности. Сознание растворилось в вихре новых ощущений — обрывках мыслей множества людей … Кто это был — инопланетянин? И чего с Коляном стало?… … Надо срочно доделать отчет, а то завтра шеф такой разнос устроит, что всем не поздоровится… … Сейчас в магазин зайду, продуктов куплю и пивка, а потом как раз к футболу домой успею… … Надо Ленке позвонить, потрепаться, а в выходные в кафе с ней встретиться, новой сумочкой и сапогами похвастаться… … Хочу Светку, как бы сделать, чтобы она согласилась…, чувстве единения с сотнями домашних и бродячих котов безмятежно спящих, свернувшись клубком, с урчанием когтящих диваны и ковры, трущихся о ноги хозяев, жадно поедающих долгожданный корм, шныряющих между подвалом и помойкой, преследующих мышей и с истошным мявом дерущихся в подворотне, и, наконец, зове — мощном, трубном и непреодолимо побуждающем устремиться к вратам.
Через несколько минут, когда он уже подошел к выходу из парка, повинуясь магнетическому притяжению канала и выбирая наиболее безлюдный маршрут, к монотонному зову присоединился такой же безмолвный, но пронзительный и душераздирающий крик о помощи.
Василий понимал, что обязан спасти родственную душу, но почувствовал, для этого надо оказаться на месте намного раньше, чем он рассчитывал — буквально в следующую минуту. Собрал волю в кулак и сконцентрировав свое страстное желание в один могучий порыв, он ощутил, что теперь, в новом облике, пространственные преграды перестали быть для него непреодолимыми — как для котов, за несколько дней возвращающихся к уехавшим за сотни километров хозяевам, только еще сильнее и стремительнее.
Сначала пришло ощущение, что его выворачивает наизнанку — не стало одежды, кожи и когтей, а остались лишь внутренние органы, постепенно становящиеся прозрачными и излучающими призрачно-золотистое свечение. Потом он стал светом, сгустком горячей сияющей энергии, быстрее времени преодолевающей пространство между освещенной тусклыми фонарями пустынной аллеей и… … озаренным синеватыми всполохами коридором. Василий уже знал, что в координатах Земли XXI века место назначения находилось в заброшенном туннеле недостроенной и законсервированной ветки метро, но сейчас это не имело никакого значения. Главное, что она была здесь — белая и прекрасная, с большими пушистыми крыльями, грациозной шеей и пронзительным взглядом янтарных глаз. Она отчаянно отбивалась от двух других крылатых существ с разинутыми зубастыми клювами, одно из которых уже прижало ее к полу длинными когтями на толстых мохнатых лапах. Материализовавшись в центре схватки, Василий с воем бросился на тварь (слово «птеродактиль» пришло в голову мгновением позже) и, пользуясь неожиданностью, вонзил клыки в ее горло. Существо бешено захлопало перепончатыми крыльями и с булькающе-клекочущим хрипом затрясло головой, тщетно пытаясь воспользоваться клювом. Когда Крысоед уже повалил бьющегося в агонии монстра, ощущая во рту омерзительно-едкий вкус бесконечно чуждой крови, вторая тварь вцепилась ему в спину. Дикая боль парализовала тело, не давая возможности резко повернуться и дать отпор. Еще несколько секунд — и Василий с перегрызенным позвоночником навсегда остался бы в этом призрачном преддверии новой жизни, но в следующий миг стальная хватка огромных зубов ослабла, сменившись рычанием, клекотом и бешеным хлопаньем крыльев. Она, вырвавшись из-под убитого хищника, пришла на помощь. Василий с трудом повернулся и, улучив момент, вклинился в клубок перьев, крыльев и когтей, подбираясь к коричневой шее врага… Когда истекающие черно-зеленой кровью чудовища в неестественно-выгнутых позах застыли на полу, они прижались к друг другу, переводя дыхание и обмениваясь информацией.
— А… а… а! Гоблин! Черт!
— Вурдалак!
С истошными воплями бритоголовые повернули назад, но тому, который оказался ближе всех к Крысоеду, уйти не удалось. Удар когтистой лапы сбил его с ног и превратил щеку и нос в кровавую губку. Он инстинктивно выхватил из кармана складной нож, но не успел его даже открыть — уже в следующее мгновение белые кинжалы клыков прогрызли запястье, и рука безвольно рухнула на землю.
Василий прижал хулигана к земле и открыл пасть, приближая клыки к горлу. Противник уже не сопротивлялся, а только орал «Помогите!», безумно вращая глазами. Покончить с ним не составляло труда, но Крысоед остановился — безмолвный голос «У тебя есть выбор — вкусить крови и стать зверем-убийцей или трансформироваться в потустороннего и остаться разумным существом» отчетливо раздался в голове, призывая определиться с новой судьбой.
Он закрыл пасть, убрал когти в мягкие подушечки толстых сросшихся пальцев и, вскочив на ноги, огромными прыжками побежал вглубь парка подальше от возможных свидетелей. Там, пометив корни огромной старой липы и подрав когти об ее толстый шершавый ствол, он сосредоточился и обратился внутрь себя, завершая обретение новой сущности. Сознание растворилось в вихре новых ощущений — обрывках мыслей множества людей … Кто это был — инопланетянин? И чего с Коляном стало?… … Надо срочно доделать отчет, а то завтра шеф такой разнос устроит, что всем не поздоровится… … Сейчас в магазин зайду, продуктов куплю и пивка, а потом как раз к футболу домой успею… … Надо Ленке позвонить, потрепаться, а в выходные в кафе с ней встретиться, новой сумочкой и сапогами похвастаться… … Хочу Светку, как бы сделать, чтобы она согласилась…, чувстве единения с сотнями домашних и бродячих котов безмятежно спящих, свернувшись клубком, с урчанием когтящих диваны и ковры, трущихся о ноги хозяев, жадно поедающих долгожданный корм, шныряющих между подвалом и помойкой, преследующих мышей и с истошным мявом дерущихся в подворотне, и, наконец, зове — мощном, трубном и непреодолимо побуждающем устремиться к вратам.
Через несколько минут, когда он уже подошел к выходу из парка, повинуясь магнетическому притяжению канала и выбирая наиболее безлюдный маршрут, к монотонному зову присоединился такой же безмолвный, но пронзительный и душераздирающий крик о помощи.
Василий понимал, что обязан спасти родственную душу, но почувствовал, для этого надо оказаться на месте намного раньше, чем он рассчитывал — буквально в следующую минуту. Собрал волю в кулак и сконцентрировав свое страстное желание в один могучий порыв, он ощутил, что теперь, в новом облике, пространственные преграды перестали быть для него непреодолимыми — как для котов, за несколько дней возвращающихся к уехавшим за сотни километров хозяевам, только еще сильнее и стремительнее.
Сначала пришло ощущение, что его выворачивает наизнанку — не стало одежды, кожи и когтей, а остались лишь внутренние органы, постепенно становящиеся прозрачными и излучающими призрачно-золотистое свечение. Потом он стал светом, сгустком горячей сияющей энергии, быстрее времени преодолевающей пространство между освещенной тусклыми фонарями пустынной аллеей и… … озаренным синеватыми всполохами коридором. Василий уже знал, что в координатах Земли XXI века место назначения находилось в заброшенном туннеле недостроенной и законсервированной ветки метро, но сейчас это не имело никакого значения. Главное, что она была здесь — белая и прекрасная, с большими пушистыми крыльями, грациозной шеей и пронзительным взглядом янтарных глаз. Она отчаянно отбивалась от двух других крылатых существ с разинутыми зубастыми клювами, одно из которых уже прижало ее к полу длинными когтями на толстых мохнатых лапах. Материализовавшись в центре схватки, Василий с воем бросился на тварь (слово «птеродактиль» пришло в голову мгновением позже) и, пользуясь неожиданностью, вонзил клыки в ее горло. Существо бешено захлопало перепончатыми крыльями и с булькающе-клекочущим хрипом затрясло головой, тщетно пытаясь воспользоваться клювом. Когда Крысоед уже повалил бьющегося в агонии монстра, ощущая во рту омерзительно-едкий вкус бесконечно чуждой крови, вторая тварь вцепилась ему в спину. Дикая боль парализовала тело, не давая возможности резко повернуться и дать отпор. Еще несколько секунд — и Василий с перегрызенным позвоночником навсегда остался бы в этом призрачном преддверии новой жизни, но в следующий миг стальная хватка огромных зубов ослабла, сменившись рычанием, клекотом и бешеным хлопаньем крыльев. Она, вырвавшись из-под убитого хищника, пришла на помощь. Василий с трудом повернулся и, улучив момент, вклинился в клубок перьев, крыльев и когтей, подбираясь к коричневой шее врага… Когда истекающие черно-зеленой кровью чудовища в неестественно-выгнутых позах застыли на полу, они прижались к друг другу, переводя дыхание и обмениваясь информацией.
Страница
2 из 5
2 из 5
