Личная жизнь киллера

Двадцатью пятью тысячами долларов на счету стало больше. Он с сожалением прислонил винтовку к стене, бросать жалко. Больше оружия он, пожалуй, любил только дочь, жену и книги. Ну что ж, с неприятной частью его работы на сегодня покончено, можно переходить к приятной.

Внизу он слышал крики охранников, кто-то пытался отдавать приказы. Самое позднее минут через десять они должны быть здесь. Но у него всегда есть в запасе нетривиальные ходы. Нетривиальные для них, суетящихся сейчас над телом своего мёртвого господина. А для него — это обычная работа и он не виноват, что так многогранен. Пусть герои голливудских боевиков уходят от погони по крышам, прыгая с немыслимой высоты, он — профессионал и все эти бессмысленные телодвижения не для него.

Угол обстрела из этого дома был не так удобен, как из соседнего, но при его стрелковой подготовке это не сильно усложняло дело. Зато здесь жила эта старушка — божий одуванчик.

Он снял перчатки и выбросил их в мусоропровод. Туда же полетела и брезентовая куртка, а из кожаного дипломата был извлечён бежевый голландский плащ и такого же цвета берет. Спустившись двумя этажами, он нажал старенький звонок у деревянной двери. За дверью пару минут царила тишина, и он уже начал слегка беспокоиться, что старухи нет дома, как услышал шарканье ног.

— Кто там? — голос был совсем не старческий.

— Маргарита Валентиновна, это Самсонов.

— Какой ещё Самсонов?

— Вы что, меня не помните? Эксперт-букинист.

Загремел замок, дверь приоткрылась на длину цепочки. Из щели на него глядели два выцветших глаза.

— Добрый день, Маргарита Валентиновна, я пришёл, как и обещал.

— Почему не позвонили предварительно?

-» Прекрасная всё-таки болезнь склероз!» — подумал он. -«Что ни день, то новости».

— Вы, должно быть, забыли, мы с вами вчера созванивались и договорились, что я зайду сегодня посмотреть на ваши книги.

Глаза продолжали недоверчиво рассматривать его и он счёл нужным добавить:

— Намереваюсь у вас что-нибудь купить.

Внизу с грохотом распахнулась дверь, и в подъезде загремели шаги, как будто ворвалось стадо слонов. Это охранники начали прочёсывать дом. «Быстро, однако» — отстранённо подумал он.

— Я не совсем одета, не ждала вас — старуха явно не торопилась впускать его.

Шаги приближались. « Давай, впускай меня, старая грымза! В твоём ли возрасте кокетничать? Я уж как-нибудь постараюсь сдержать тошноту при виде твоих увядших прелестей».

— Я завтра в отпуск уезжаю, меня три недели в городе не будет, а вам, я так понял, деньги нужны.

— Проходите — вздохнула старая женщина, снимая цепочку.

Он, стараясь не суетиться, шагнул в тёмный коридор, и в это время на лестничной площадке появились двое запыхавшихся молодцев, красномордых и с бритыми затылками.

— Молодые люди, — зашипела на них Маргарита Валентиновна, — здесь, между прочим, ветераны живут, так что, будьте добры, ведите себя потише.

— Бабуля, ты тут никого из подозрительных не видела? — неожиданным фальцетом спросил один из незадачливых бодигардеров.

— Вы что, из милиции?

— Ага.

— А документы у вас есть?

— А ты как думала?

— А почему вы, молодой человек, мне тыкаете? Раз при исполнении, говорите, пожалуйста вы. К тому же я вас втрое старше.

— Ладно, Колян, тут только время зря тратить, а нам ещё чердак проверить надо.

Хлопцы рванули дальше наверх, и Маргарите Валентиновне было видно, как перекатываются под чёрными из тонкой шерсти брюками их мощные ягодицы.

— Вот молодёжь пошла, никакого уважения к старшим, — ворчала она, запирая дверь.

— Что же вы стоите в коридоре, проходите в гостиную.

— Благодарю, — он вошёл в комнату, которую она назвала гостиной, и словно вернулся лет на тридцать назад. Югославский линолеум, румынская мебель.

— А вы смелая женщина.

— Я, молодой человек, войну прошла. А первый мой муж, Царство ему небесное, по возвращении с фронта в МУРе работал, « Чёрную кошку» ловил. Вы, наверное, про Чёрную кошку и не слышали?

— Ну почему же? — как можно обаятельней улыбнулся он.

— Ещё фильм по телевизору показывали с Высоцким.

— На самом деле нам тогда намного страшнее было, по всей Москве убийства и грабежи. Тоже, как сейчас говорят, организованная преступность. Но тогда их называли просто и без затей: бандиты и убийцы. А сейчас — киллер! Да так уважительно звучит, почти что лидер. До того договорились, что считают за профессию, как шофёра или брокера. Только объясните мне, молодой человек, что это за профессия такая, людей убивать? Мы убивали врага на войне, Родину защищали. И денег за это не платили, потому как долг это наш, священный. Да, да, священный! — сердито посмотрела она на него.

— Нынешняя молодёжь долги знает только денежные.