17 мин, 35 сек 18084
Во-первых, когда я входил в туннель, был туман. Сейчас его нет. Во-вторых, На улице нет тел. В-третьих, светит солнце.
На главной улице меня ждал сюрприз. Там стояла рота немецких солдат. Немецкий же офицер, вышел из-за угла и направился в мою сторону. Подойдя ко мне вплотную он с лёгким акцентом сказал по-русски:
— Добрый день, Алексей Николаевич. Вас-то мы и ждём.
В этот момент я потерял сознание. Когда же оно вернулось, выяснилось, что меня перенесли в какое-то здание. Теперь я сидел в камере. Размеры её были примерно три метра на три, а окон не наблюдалось. Запах мочи, крови и горелого мяса бил по моим ноздрям и глазам, от чего последние слезились. Кроме меня в помещении никого не было. В одиночестве я провёл примерно час. Затем дверь камеры отворилась, и тот самый офицер появился в сопровождении странного типа неприятной наружности.
— И так. Как я вижу, вы пришли в себя. Это хорошо.
— Что же тут хорошего? — поинтересовался я.
— Ну, для вас, понятно ничего, а вот для нас… — А подробней.
— Вы сами всё сейчас узнаете. Видите моего друга и напарника? Это герр Гюстаф. Он великолепно раскрывает рты. Благодаря нему, вы начнёте говорить, даже если вы немой.
— Это вселяет надежду. Скажите, а он специалист только по ртам или и по рукам может пройтись?
— К чему такой интерес?
— Просто я всегда хотел научиться играть на пианино.
— Вы смелый человек. Это может затянуть время. Правда я сомневаюсь, что на долго. Мы видели и более подготовленных и смелых людей. Все они очень быстро сломались. Но хватит разговоров. Пора за дело.
— Может сначала скажите мне что вы хотите?
— Зачем?
— Ну, я и так покойник, а мучиться перед смертью не очень хочется. Вдруг, да и выйдет договориться?
— Этого я от вас не ожидал. Ладно. Нам нужно знать всё о работниках вашего отдела. Все их слабости, сильные стороны, данные об их семьях. В общем всё.
— В этом случае вы прокололись.
— Почему?
— Я не могу сказать вам то чего не знаю.
— Тогда вы умрёте.
— с этими словами он опустил руку на кобуру. В этот момент я почувствовал как кто-то ударил меня по лицу. На лице немца отразилась растерянность. Затем он, видимо, понял в чём дело и быстро достал пистолет. К счастью он слишком торопился. Эти секунды сыграли на меня. К тому моменту как он направил на меня пистолет, я уже его почти не видел.
Глаза мне открывать не пришлось. Зато пришлось терпеть необходимую процедуру, которую я же и прервал. Оказалось, что Наташа сидела на мне верхом и била меня по щекам. Ещё я заметил, что её руки были мозолистыми. Такие бывают только у людей часто применяющих оружие. Заметив, что я пришёл в себя она слезла с меня и, но на всякий случай провела профилактику, в виде ещё двух ударов. На ртетьем я схватил её руку.
— Конечно, спасибо, но я уже в сознании.
— Они могут сделать это ещё раз.
— Что?
— У вас был сон, не так ли? Немцы?
— Да. Откуда вы знаете?
— Это их стандартная программа. Немцы, камера пыток. Затем вы сходите с ума, а потом они делают из вас себе подобного. Вы их уже видели?
— Одного уже завалил.
— Для них это ощутимая потеря.
— Где мы?
— В гостинице.
— Где?!
— Я оттащила вас в ещё целую гостиницу.
— А разве здания здесь не целые?
— А вы выгляните в окно.
Я выглянул. То что предстало моему взгляду можно было назвать просто — город призрак. Дома ещё стоят, но во везде нет окон. А многие уже разрушились. Машины проржавели, а техника была измята и исцарапана.
— Это был мираж?
— Скорее иллюзия. Они это умеют.
— Как от сюда выбраться?
— Ну, для начала, не надо было приезжать, но, раз уж мы здесь, то скажу — никак.
— Задам вопрос иначе. Как мы можем покинуть этот город?
— Я же говорю — живыми никак. Здесь легче покончить с собой, чем покинуть это проклятое место.
— Тогда что нам делать?
— Сидеть здесь. Хотя нет. Думаю лучше найти другое место. Они могли за нами следить.
В эту секунду внизу что-то грохнуло, а затем послышался треск ломающихся деревянных стен.
— Похоже ты у нас предсказательница.
— Просто я тут уже неделю сижу.
— Неделю? — от удивления я аж остановился у окна, в которое я уже собрался лезть.
— Да. Просто я в отличии от некоторых, не будем показывать пальцами, не бегаю по улицам и не палю из пушки при свидетелях, а прячусь и наблюдаю.
— Ладно. Убедила. И где нам спрятаться?
— В другом месте. Если они нас здесь заметят, то скорее снесут весь дом, чем оставят в покое.
— Тогда веди.
— Уже. Хотя… Ладно, потом.
Окно было на втором этаже и проблем не составило.
На главной улице меня ждал сюрприз. Там стояла рота немецких солдат. Немецкий же офицер, вышел из-за угла и направился в мою сторону. Подойдя ко мне вплотную он с лёгким акцентом сказал по-русски:
— Добрый день, Алексей Николаевич. Вас-то мы и ждём.
В этот момент я потерял сознание. Когда же оно вернулось, выяснилось, что меня перенесли в какое-то здание. Теперь я сидел в камере. Размеры её были примерно три метра на три, а окон не наблюдалось. Запах мочи, крови и горелого мяса бил по моим ноздрям и глазам, от чего последние слезились. Кроме меня в помещении никого не было. В одиночестве я провёл примерно час. Затем дверь камеры отворилась, и тот самый офицер появился в сопровождении странного типа неприятной наружности.
— И так. Как я вижу, вы пришли в себя. Это хорошо.
— Что же тут хорошего? — поинтересовался я.
— Ну, для вас, понятно ничего, а вот для нас… — А подробней.
— Вы сами всё сейчас узнаете. Видите моего друга и напарника? Это герр Гюстаф. Он великолепно раскрывает рты. Благодаря нему, вы начнёте говорить, даже если вы немой.
— Это вселяет надежду. Скажите, а он специалист только по ртам или и по рукам может пройтись?
— К чему такой интерес?
— Просто я всегда хотел научиться играть на пианино.
— Вы смелый человек. Это может затянуть время. Правда я сомневаюсь, что на долго. Мы видели и более подготовленных и смелых людей. Все они очень быстро сломались. Но хватит разговоров. Пора за дело.
— Может сначала скажите мне что вы хотите?
— Зачем?
— Ну, я и так покойник, а мучиться перед смертью не очень хочется. Вдруг, да и выйдет договориться?
— Этого я от вас не ожидал. Ладно. Нам нужно знать всё о работниках вашего отдела. Все их слабости, сильные стороны, данные об их семьях. В общем всё.
— В этом случае вы прокололись.
— Почему?
— Я не могу сказать вам то чего не знаю.
— Тогда вы умрёте.
— с этими словами он опустил руку на кобуру. В этот момент я почувствовал как кто-то ударил меня по лицу. На лице немца отразилась растерянность. Затем он, видимо, понял в чём дело и быстро достал пистолет. К счастью он слишком торопился. Эти секунды сыграли на меня. К тому моменту как он направил на меня пистолет, я уже его почти не видел.
Глаза мне открывать не пришлось. Зато пришлось терпеть необходимую процедуру, которую я же и прервал. Оказалось, что Наташа сидела на мне верхом и била меня по щекам. Ещё я заметил, что её руки были мозолистыми. Такие бывают только у людей часто применяющих оружие. Заметив, что я пришёл в себя она слезла с меня и, но на всякий случай провела профилактику, в виде ещё двух ударов. На ртетьем я схватил её руку.
— Конечно, спасибо, но я уже в сознании.
— Они могут сделать это ещё раз.
— Что?
— У вас был сон, не так ли? Немцы?
— Да. Откуда вы знаете?
— Это их стандартная программа. Немцы, камера пыток. Затем вы сходите с ума, а потом они делают из вас себе подобного. Вы их уже видели?
— Одного уже завалил.
— Для них это ощутимая потеря.
— Где мы?
— В гостинице.
— Где?!
— Я оттащила вас в ещё целую гостиницу.
— А разве здания здесь не целые?
— А вы выгляните в окно.
Я выглянул. То что предстало моему взгляду можно было назвать просто — город призрак. Дома ещё стоят, но во везде нет окон. А многие уже разрушились. Машины проржавели, а техника была измята и исцарапана.
— Это был мираж?
— Скорее иллюзия. Они это умеют.
— Как от сюда выбраться?
— Ну, для начала, не надо было приезжать, но, раз уж мы здесь, то скажу — никак.
— Задам вопрос иначе. Как мы можем покинуть этот город?
— Я же говорю — живыми никак. Здесь легче покончить с собой, чем покинуть это проклятое место.
— Тогда что нам делать?
— Сидеть здесь. Хотя нет. Думаю лучше найти другое место. Они могли за нами следить.
В эту секунду внизу что-то грохнуло, а затем послышался треск ломающихся деревянных стен.
— Похоже ты у нас предсказательница.
— Просто я тут уже неделю сижу.
— Неделю? — от удивления я аж остановился у окна, в которое я уже собрался лезть.
— Да. Просто я в отличии от некоторых, не будем показывать пальцами, не бегаю по улицам и не палю из пушки при свидетелях, а прячусь и наблюдаю.
— Ладно. Убедила. И где нам спрятаться?
— В другом месте. Если они нас здесь заметят, то скорее снесут весь дом, чем оставят в покое.
— Тогда веди.
— Уже. Хотя… Ладно, потом.
Окно было на втором этаже и проблем не составило.
Страница
3 из 5
3 из 5