14 мин, 45 сек 8594
Пусть лучше убьёт Маньку и на этом успокоится. Баб на свете и так много.
«Но бабы чаще всего и спасаются», — подумалось ему вдруг.
Вон в тех же фильмах — мужики лежат с простреленными бошками, а какая-то стерва сидит, ревёт над трупаками. От этой мысли Григорию стало совсем не по себе.
— Анька! Пожалуйста, не надо! Я не хочу умирать!
Даша была на грани обморока. Дрожа всем телом, смотрела она в пустые глаза подруги, которые пугали её не меньше, чем кровавое пятно на бирюзовом платье.
— Тогда будешь делать то, что я скажу… — Всё сделаю. Обещаю… Нет, клянусь! — рыдала девушка.
— Гришка, дай закурить.
— На, кури!
Манька протянула руку… Манька?! Григорий вздрогнул и отскочил. Такая бледная и холодная, эта рука никак не могла быть её.
— Ну давай, чё ты? — удивилась Манька, протягивая «свою» руку прямо к нему.
Дальнейшее Григорий понимал с трудом. Так, словно это был не он, а кто-то другой. Ветка, тяжёлая, скорее похожая на корягу, оказывается у него в руках. Манька, заметив, по-видимому, что что-то с ней не так, одёргивает руку и дико орёт. Удар! Ещё удар! И ещё, и ещё… Когда Григорий опомнился, Манька лежала на земле. Её голова была разбита. Бросив окровавленную «корягу», мужчина подошёл к ней пощупать пульс… «Убил! Вот ёлы-палы!» — со злости он плюнул и пнул ногой ту самую «корягу».
Кое-как забросав труп ветками, он посмотрел вокруг. Темнота к тому времени поглотила собой все окрестности. Если даже где-то рядом есть тропинка, увидеть её было теперь невозможно.
Последними словами Григорий ругал себя за то, что не догадался взять фонарик. Эх, знал бы, что всё так обернётся!… Тогда бы он в жизни не потащился в этот чёртов лес!
Где-то вдалеке послышался протяжный вой.
«Волки!» — подумал Гришка с ужасом.
Ему вдруг представилось, как они всей стаей набрасываются на него, безоружного, одинокого. И некому ему помочь.
Впрочем, нет, успокоил он себя в следующую минуту, у него ещё есть шанс. Волки, по-видимому, учуяли запах крови. Манькиной крови. Значит, они скоро придут сюда… Главное, самому убраться отсюда поскорее. Маньке уже всё равно… Луна, полная и зловещая, взошла над лесом. В её свете деревья казались ужасными великанами, затаившимися, чтобы схватить жертву бесчисленными ветвями-щупальцами. Гулко заухала сова. В какой-то момент Григорию почудилось, будто вместо «угу» она кричит «убью».
Но вдруг… Мужчина сначала подумал, что ошибся. Ветер, несколько поутихший, донёс до него запах жареного мяса. Кто-то жарит шашлыки. Среди ночи? Возможно ли?
— Ау! Ау! Люди! Я здесь!
— Ау! — неожиданно откликнулся женский голос.
Не разбирая дороги, Григорий из последних сил понёсся туда, откуда услышал отклик.
— Ау! — крикнул он ещё.
На этот раз откликнулись с другой стороны. Ничего не соображая, он помчался обратно.
«Да что ж это за деревья, чтоб им пусто было!» Они как будто придвигались плотнее друг к другу, нарочно, чтобы ночному путнику тяжелее было пробираться.
— Ау! Ау! — неожиданно раздалось где-то справа.
Кряхтя и ругаясь, мужчина устремился туда. Тотчас же его окликнули слева.
— Да где же вы, чёрт побери? — зашептал несчастный.
— Я здесь.
Григорий обернулся. Среди деревьев в лунном свете стояла девушка. Её лицо показалось Григорию смутно знакомым. Словно где-то он её уже видел. Только где, вспомнить не мог. Одета она была несколько странно: вязаный оранжевый жакет поверх бирюзового платья, почему-то с одним рукавом. Вместо туфель или босоножек — домашние тапочки. Дополняла весь этот ансамбль высокая причёска, утыканная… вязальными спицами. Такую же спицу с нанизанными шашлыками она держала в правой руке… Рука!
Увидев её, Григорий дёрнулся, но тут же больно ударился об дерево.
Только сейчас он почувствовал, что проклятые деревья сжимают его со всех сторон. А он заперт между ними, как зверь в клетку.
Девушка, заметив его испуг, улыбнулась:
— Есть хочешь?
Григорий вдруг понял, что зверски проголодался.
— Бери, ешь, — той же рукой, что утопила Серёгу, бестия протянула ему спицу с шашлыками.
С минуту мужчина поколебался: можно ли брать еду из рук нечисти без последствий для себя? Но в конце концов, голод взял своё.
Шашлык показался ему весьма неплохим. Интересно, что это за мясо? Вкус какой-то необычный.
— Ну что, вкусные у тебя друзья?
— Что?! — закричал Григорий.
Спица выпала из его трясущихся рук.
— Ну а чё? Они уже всё равно покойники. Столько мяса пропадает! А я мечтала отметить свой день рождения на природе, с шашлыками.
— Слушай, ну а это, людей убивать зачем?
— А меня ты зачем убил?
Григорий уставился на бестию в недоумении.
«Но бабы чаще всего и спасаются», — подумалось ему вдруг.
Вон в тех же фильмах — мужики лежат с простреленными бошками, а какая-то стерва сидит, ревёт над трупаками. От этой мысли Григорию стало совсем не по себе.
— Анька! Пожалуйста, не надо! Я не хочу умирать!
Даша была на грани обморока. Дрожа всем телом, смотрела она в пустые глаза подруги, которые пугали её не меньше, чем кровавое пятно на бирюзовом платье.
— Тогда будешь делать то, что я скажу… — Всё сделаю. Обещаю… Нет, клянусь! — рыдала девушка.
— Гришка, дай закурить.
— На, кури!
Манька протянула руку… Манька?! Григорий вздрогнул и отскочил. Такая бледная и холодная, эта рука никак не могла быть её.
— Ну давай, чё ты? — удивилась Манька, протягивая «свою» руку прямо к нему.
Дальнейшее Григорий понимал с трудом. Так, словно это был не он, а кто-то другой. Ветка, тяжёлая, скорее похожая на корягу, оказывается у него в руках. Манька, заметив, по-видимому, что что-то с ней не так, одёргивает руку и дико орёт. Удар! Ещё удар! И ещё, и ещё… Когда Григорий опомнился, Манька лежала на земле. Её голова была разбита. Бросив окровавленную «корягу», мужчина подошёл к ней пощупать пульс… «Убил! Вот ёлы-палы!» — со злости он плюнул и пнул ногой ту самую «корягу».
Кое-как забросав труп ветками, он посмотрел вокруг. Темнота к тому времени поглотила собой все окрестности. Если даже где-то рядом есть тропинка, увидеть её было теперь невозможно.
Последними словами Григорий ругал себя за то, что не догадался взять фонарик. Эх, знал бы, что всё так обернётся!… Тогда бы он в жизни не потащился в этот чёртов лес!
Где-то вдалеке послышался протяжный вой.
«Волки!» — подумал Гришка с ужасом.
Ему вдруг представилось, как они всей стаей набрасываются на него, безоружного, одинокого. И некому ему помочь.
Впрочем, нет, успокоил он себя в следующую минуту, у него ещё есть шанс. Волки, по-видимому, учуяли запах крови. Манькиной крови. Значит, они скоро придут сюда… Главное, самому убраться отсюда поскорее. Маньке уже всё равно… Луна, полная и зловещая, взошла над лесом. В её свете деревья казались ужасными великанами, затаившимися, чтобы схватить жертву бесчисленными ветвями-щупальцами. Гулко заухала сова. В какой-то момент Григорию почудилось, будто вместо «угу» она кричит «убью».
Но вдруг… Мужчина сначала подумал, что ошибся. Ветер, несколько поутихший, донёс до него запах жареного мяса. Кто-то жарит шашлыки. Среди ночи? Возможно ли?
— Ау! Ау! Люди! Я здесь!
— Ау! — неожиданно откликнулся женский голос.
Не разбирая дороги, Григорий из последних сил понёсся туда, откуда услышал отклик.
— Ау! — крикнул он ещё.
На этот раз откликнулись с другой стороны. Ничего не соображая, он помчался обратно.
«Да что ж это за деревья, чтоб им пусто было!» Они как будто придвигались плотнее друг к другу, нарочно, чтобы ночному путнику тяжелее было пробираться.
— Ау! Ау! — неожиданно раздалось где-то справа.
Кряхтя и ругаясь, мужчина устремился туда. Тотчас же его окликнули слева.
— Да где же вы, чёрт побери? — зашептал несчастный.
— Я здесь.
Григорий обернулся. Среди деревьев в лунном свете стояла девушка. Её лицо показалось Григорию смутно знакомым. Словно где-то он её уже видел. Только где, вспомнить не мог. Одета она была несколько странно: вязаный оранжевый жакет поверх бирюзового платья, почему-то с одним рукавом. Вместо туфель или босоножек — домашние тапочки. Дополняла весь этот ансамбль высокая причёска, утыканная… вязальными спицами. Такую же спицу с нанизанными шашлыками она держала в правой руке… Рука!
Увидев её, Григорий дёрнулся, но тут же больно ударился об дерево.
Только сейчас он почувствовал, что проклятые деревья сжимают его со всех сторон. А он заперт между ними, как зверь в клетку.
Девушка, заметив его испуг, улыбнулась:
— Есть хочешь?
Григорий вдруг понял, что зверски проголодался.
— Бери, ешь, — той же рукой, что утопила Серёгу, бестия протянула ему спицу с шашлыками.
С минуту мужчина поколебался: можно ли брать еду из рук нечисти без последствий для себя? Но в конце концов, голод взял своё.
Шашлык показался ему весьма неплохим. Интересно, что это за мясо? Вкус какой-то необычный.
— Ну что, вкусные у тебя друзья?
— Что?! — закричал Григорий.
Спица выпала из его трясущихся рук.
— Ну а чё? Они уже всё равно покойники. Столько мяса пропадает! А я мечтала отметить свой день рождения на природе, с шашлыками.
— Слушай, ну а это, людей убивать зачем?
— А меня ты зачем убил?
Григорий уставился на бестию в недоумении.
Страница
4 из 5
4 из 5