Магазин Склизнера

Он продолжает стоять, а его темный нечеткий силуэт продолжает сидеть в водительском кресле, держась обеими руками за руль. В таких случаях процесс бывает необратим, и его не остановить одним лишь усилием воли и какого-то надуманного магического действа, в которое я лично начинаю уже меньше верить. Все что, на мой взгляд мне удалось, изменить это постоянное мерцание фонарей на станции заправки, остальное осталось прежним. В том числе и красно-желтая машина с ее водителем. Могла ли моя «магия» повлиять на это, как это обычно у меня происходит со случайными прохожими, одиноко бредущими по мокрой и слякотной улице под окнами моего дома? Я точно не знаю. Тогда мне необходимо приложить больше своих сил для исчезновения этого автомобиля. Как можно сильнее я попытался представить, что тонкие невидимые нити возникают у меня в руках, и я влияю на ход стечения обстоятельств, точнее одного конкретного обстоятельства, связанного с заправкой «Бензин и прочее горючее». Знаете, когда я прекратил думать об этом, и прекратить все попытки повлиять на стечение этого события? В тот самый момент, когда таинственный водитель красно-желтого кабриолета вышел из машины. Любопытно было бы посмотреть со стороны, какой у меня был вид лица когда я в очередной раз почувствовал что его появление здесь не случайно (как и в других местах в которых мне доводилось бывать). Я узнал в нем того зловещего типа выглядящего как гротескно-архаичный монах из мрачных фильмов о средневековье, и описываю его именно так, как видел его в тот самый момент очередного его появления. Каждый раз когда я его видел, мне было крайне тяжело смотреть в его несуществующее лицо. Черное и постоянно меняющееся как какой-нибудь калейдоскоп содержащий в себе невероятно огромную коллекцию самых разнообразных уродств и феноменальных образов, словно в его лике я наблюдал за внутренней жизнью обитателей адовых глубин. Зачастую он использовал их все. Его руки я не видел, они были сокрыты от меня длинными рукавами черного савана. Передвигался, не так как обычно ходят люди: он словно парил над асфальтом как какое-нибудь приведение. Сейчас он резко мотнулся к багажнику, открыл его. Примерно с минуту я наблюдал за ним, как неподвижно и сгорбившись сморит он под открытый капот, словно что-то ищет или ждет. И вот я вижу, как чья-то бледная в жутких желтоватых язвах рука тянется из багажника, слабые пальцы едва касаются высокого борта, и я вижу, как нечто мертвое, старается выползти оттуда, выбирается и неуклюже плюхается на асфальт. Голое и абсолютно бледное тело. Черный саван теряет первоначальную форму. Тряпкой падает вниз. Накрывает выползшего. Больше ничего не происходило. Я видел это и мне совсем не хотелось выходить из магазина, чтобы получше разглядеть то что наверняка очень опасно. Кармически опасно. Я верю в карму, и все что она в себе несет, и какие последствия могут быть потом. Медленно отошел от витрины, мне хотелось холодной воды и немедленно.

В уборной, я почти до упора открыл кран, холодная струя воды бьется о бумажные салфетки, которые я затолкал в отверстие слива специально. Это холодное и живительное спасение в нескольких минутах покоя и трезвости ума. Я почти полностью убеждаюсь, что все что происходило со мной, ранее лишь плод моего разыгравшегося воображения. На самом деле темные силы которые в последнее время преследуют меня, обычно никогда не разыгрывают передо мной такие спектакли.

Возвращаюсь. Торговый зал в норме, свет горит там где надо, ничего не происходит. Как всегда ничего. На этот раз я собираюсь немного выпить, совсем немного чтобы привести себя в чувства, убедить что все тяжелое и страшное осталось позади. Иду к холодильному шкафу, две бутылки более чем достаточно. Возвращаюсь к прилавку. Осторожно смотрю туда, где все началось. Яркая неоновая вывеска «Бензин и прочее горючее» по-прежнему радует глаз, с ней не так скучно, и не так страшно. Но самое главное — нет ничего, что мерещилось мне ранее, и я искренне этому рад! Разваливаюсь на крутящемся кресле, теперь, когда у меня есть «лекарство», время течет иначе. Когда алкоголь меня совсем расслабил, и мне захотелось взять еще, мой слух стал как будто острее замечать еле слышимые нечеткости звуков, которые доносились где-то рядом с входом. Музыку сделал по тише, чтобы не мешала. Почти неуловимые колебания. Кажется, что тишина магазина играет со мной, как впрочем, и моя квартира, когда я выключаю свет. Иногда слышу похожие звуки, улавливаю нечеткости и что-то еще, и это «что-то» меня больше всего и пугает. Смотрю левее от себя в сторону витрины… «Бензин и прочее горючее» меняет цвет. Вместо ярко-желтого становится темно-бардовым, меняется освещение платформы, на которой стоят бензиновые автоматы. Некогда обычная заправка стала выглядеть, как если бы ее нарисовали на какой-нибудь картине, кистью безумного но очень талантливого художника, могущего передать всю жуткую тональность и интонацию грядущего события. Ночь теперь казалось абстрактной иллюзией, ничего не значащей формальностью и вымученным пейзажем по ту сторону прозрачного стекла.