Зеркало Кучинского

— Это шутка, да? — спросил я.

— Или нет, я, кажется, начинаю понимать, это такая маркетинговая хитрость, вы пытаетесь набить цену своему товару. Вы говорите, что ваши вещи необычны, ну так что вы можете сказать, например, про эту статую? — указал я рукой на фараона.

— Уж не вселился ли и в нее тоже дух, какого ни будь Рамзеса, и она у вас оживает по ночам.

— Это не шутка — ответил бородач — так же как ни шутка и то, что многие бывшие владельцы этого зеркала повредились в уме.

Я был заинтригован.

— Сколько вы хотите за него — спросил я.

— А сколько вы дадите.

Порывшись в кошельке, я обнаружил тысячную купюру, не считая более мелких денег.

— Вот, все что могу дать — протянул я зеленую банкноту.

— Хорошо — будто бы такую сумму и предполагал продавец.

Расплатившись, я снял зеркало с полки и прижал его одной рукой к груди.

— Но имейте в виду — обратился я к владельцу магазина — если сегодня ночью, заглянув в зеркало, кроме своего лица которое мне досталось в этой жизни, я ничего не увижу, я обращусь в управление федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей.

— Приятного вам знакомства — ответил мне на полном серьезе, не оценивший шутки продавец.

Перед уходом, я спросил продавца, как мне выбраться из этого места к центру города, и, пожелав удачного дня и услышав в ответ «того же», покинул лавку.

Вернувшись, домой с приобретенным зеркалом, я, пройдя долгий путь и имея достаточно времени подумать, пришел к мысли, что был обманут. И как мог я, человек, скептично относившейся ко всякого рода магии, мистике, эзотерике и порчей сверхъестественной чепухе, повестись на такую глупую историю. Продавец был рад продать мне залежалый товар, с коей целью и рассказал мне все эти бредни про Кучинского с его открытием. Я же поверил и купил совсем обычное, разве что старое зеркало, которых у меня дома и так хватает. Должно быть долго смеялся в бороду владелец антикварной лавки после того как звон колокольчика возвестил о моем уходе. Продавец выставил меня дураком. Как всегда в таких случаях, пострадала моя самооценка. Всегда лучше потерять деньги, чем быть обманутым, так как в первом случае самооценка не страдает. Но поразмыслив еще, я все же успокоился на мысли, что тысяча рублей, не такая уж и крупная сумма, для зеркала, тем более антикварного и, решил убрать ненужную мне вещь, подыскав для него место, с мыслью, что может быть, когда ни будь пригодиться.

Но ближе к вечеру, коварная мыслишка «а вдруг» все чаще и чаще приходила мне в голову. И если поначалу мне все же удавалась ее отогнать, то с наступлением ночи назойливая мысль меня уже больше не оставляла. Наконец любопытство взяло верх, желание проверить, заставило меня решиться на глупый, если судить трезво, эксперимент. В итоге, поздно ночью, отключив везде освещение, я оказался в темной квартире, на табуретке за столом пред расположенным на столе зеркалом, и расположенной на столе свечкой, вставленной для устойчивости в стакан. В круглом зеркале, из черного фона выделялось мое лицо. Мне было немного жутко, и для тех, кто не пробовал сидеть в полной темноте со свечей перед зеркалом, скажу, что такое развлечение подвергнет испытанию ваши нервы. В моем же случае все было страшней, так как рассказ антиквариата о лицах, являющихся в зеркале из прошлой нашей жизни, вызывал во мне опасение. Я пожалел, что не спросил владельца лавки о том, сколько времени мне нужно сидеть, до появления моего лица из прошлого. Табуретка была неудобной. Чтоб расположиться более комфортно, пришлось ее чуть подвинуть к столу и облокотиться о стол локтями. Я продолжал вглядываться в течение долгих минут, но кроме того лица, которое вижу в зеркале каждый день, ничего иного не увидел. Часов со мной не было, а разглядеть же часы, находящиеся в квартире, в темноте оказалось невозможным. Судя по стекшему со свечи воску, застывшему на стенке стакана и на столе, времени, с тех пор как я обосновался за столом, прошло достаточно. С каждой пройденной минутой страх отпускал меня, с каждой пройденной минутой, мной овладевала убежденность в глупости того, что мне довелось услышать. В зеркале отражалось мое лицо, как и во всех зеркалах, куда доводилось мне заглядывать раньше. Я привстал, чтобы включить свет и задуть свечку, но для успокоения совести, решил все же досчитать до ста, чтобы наверняка убедиться, что ничего не произойдет. Мой счет был прерван мыслями, о том, стоит ли рассказать кому, о, пусть и незначительном, но достаточно занимательном приключении. Задумавшись, какова будет реакция знакомых, я устав любоваться своим обликом, опустил глаза вниз. Желание рассказать боролось во мне с опасением стать предметом насмешек. Так и не придя ни к какому решению, я вспомнил о том, что остановился на семидесяти восьми. Быстро отсчитав оставшиеся с небольшим двадцать цифр, я снова поднял глаза к зеркалу… Первый мой выкрик был негромким, кратким и сдавленным, означавшим крайнюю степень испуга.