Зуд

Что-то длинное и тонкое. Игорь вскрикнул и схватился за ногу, пытаясь поймать мерзкую тварь, пока она не уползла вверх по ноге, но сколько ни щупал кожу вокруг лодыжки, не находил ничего.

— Показалось? — спросил он у стен. Те не ответили.

Он снова и снова осматривал то место, но так ничего и не обнаружил. Кровь успела запечься. Налепив пластырь, Игорь почувствовал, что хочет есть. Утопив лицо в ладонях, он с закрытыми глазами прислушивался к ритмам собственного тела. К кровотоку артерий и вен, к биению сердца и работе легких, к шумам в пищеводе и кишечнике, он чувствовал, как во рту скапливается слюна, а глотка исправно отправляет ее вниз. Биомашина его организма работала без сбоев. Но чесотка, исчезнувшая с пятки, зарождалась где-то на его теле, и Игорь пытался сыграть на опережение. Куда ужалят невидимые иглы в следующий раз? Опять в ногу? Или, может быть, в плечо? А может в живот? В шею? В пах? Или вопьются в задницу?

Удар пришелся в спину. Игорь почувствовал, как маленькие ледяные клещи вцепились в его лопатки, и заплясали в хаотическом танго по всей поверхности спины, от шейных позвонков к ягодицам, пересчитывая ребра. Сорвав одежду, он с криком принялся скрести себя по спине — всюду, где мог достать. Но зуд игриво ускользал от него и там, куда дотягивались пальцы, за секунду до этого жжение угасало, появляясь в новом месте.

Теперь уже вспыхивало маленькими кострами все его тело. Игорь чесал себя обеими руками, яростно рыча, слыша, как с сухим треском его ногти скребут кожу, уже без разбора и не рассчитывая усилий. Это продолжалось несколько минут — Игорь чувствовал себя шелудивой собакой на помойке. Наконец, выбившись из сил, он лег на диван и уставился в потолок. Кожа уже не чесалось — слабо ныла от интенсивного расчесывания.

Игоря вырвал из прострации звонок в дверь.

Наспех одевшись, он приник к глазку: соседка. Позвонила еще раз. Глубоко выдохнув, он открыл дверь на пару сантиметров:

— Да?

— Игорь? — это была Мария, с нижнего этажа.

— Что у вас происходит? Дайте войти!

Она сделала решительное движение, словно хочет запрыгнуть на подножку двери уходящего трамвая.

— Нет.

Соседка оскорблено вытаращила глаза.

— Это еще почему? Что у тебя там творится?

— У меня все нормально.

— Как же! Крики какие-то, грохот! Дружков привел? Буянишь?

— Нет-нет, все в порядке, — бормотал Игорь, но соседка распалялась все больше; упрев руки в объемные бока, она извергала новые угрозы:

— Смотри у меня! Сейчас быстро полицию вызову, тогда посмотрим, что у тебя там творится! Ишь ты! Мало того, что музыку допоздна гоняет, так еще и буянит посреди бела дня!

Игорь сильно ударил кулаком в стенку. Боль была божественно четкой. В момент, когда Мария выдала свою тираду и набирала в грудь воздуха для новой порции, он прошипел ей прямо в лицо:

— Если еще раз помешаете мне, я сделаю так, что вас привлекут за продажу паленой водки!

Соседка замерла на полуслове, ее глаза выкатились, а в горле что-то заклокотало. Не дожидаясь ответа, Игорь грохнул у нее перед носом дверью. Пройдя на кухню, чтобы сделать себе обед, он посмотрел на руку — кисть опухала от сильного удара, на костяшках пальцев была содрана кожа, обнажая алое мясо. Чесотка исчезла.

Потом она вернулась. Не так интенсивно терзала его, но присутствовала в теле, как пассажир, следующий до последней станции и явно не намеренный сходить раньше. Игорь мужественно терпел. За день он успел поругаться по телефону с шефом, мамой и близким другом. Руководство пообещало его уволить, мать назвала неблагодарным отпрыском, а друг послал на три веселые буквы. В обычной ситуации Игорь кусал бы локти, метался по квартире и пытался загладить свою вину, но сейчас ему было все равно. Он сидел на стуле, тупо жевал резиновый бутерброд и смотрел в окно, отмечая про себя, что после каждого разговора чесотка утихала, и ему становилось значительно легче.

Стемнело.

Игорь побрел в ванную, слабо скребя себя на ходу, то там, то здесь. Осмотрел свое отражение с ног до головы. Кожа покраснела, где-то были видны характерные следы от пальцев, в районе живота он нечаянно содрал родинку, и поврежденное место обильно кровоточило.

Хотел выйти покурить на балкон, но кончились сигареты. Игорь спустился вниз, в небольшой дворовый магазинчик.

Продавщица на кассе сначала внимательно взглянула на пачку сигарет, потом куда-то в район игорева плеча и сказала:

— Ваш паспорт будьте добры.

— Мне далеко за восемнадцать, разве не видно? — Игорь указал на свой подбородок, густо заросший трехдневной черной щетиной.

Продавщица посмотрела стеклянными глазами на другое плечо Игоря и повторила просьбу.

— Паспорт. Без паспорта не продам.

— Я же каждый день к вам хожу! Неужели вы меня не помните?