Дело было запрятано в потертую желтую папку. Доктор Кемп задумчиво поглядел на замусоленные уголки. Бумаги перелистывали и довольно часто. На одном из листов отчетливо виднелся отпечаток пальца. Наверняка, это его предшественник, доктор Зебски. Так некстати покончивший жизнь самоубийством.
12 мин, 48 сек 377
«Проклятая работа», — подумал Кемп, откидываясь на спинку кресла. Самоубийство среди психиатров-редкая вещь, сказывается иммунитет. С катушек сьезжают, это да, но чтоб повеситься ночью в глухом лесу….
Он встал и задернул шторы. Большой и удобный кабинет, но никакого уюта. Слишком большие окна, слишком много пустого места, слишком много пыли.
Кемп набрал номер и сказал в трубку: «Пригласите ко мне Лилиан Паркер». После чего вернулся в кресло и стал рассматривать стелажи с книгами, фотографиями и спортивными кубками. Он не любил работать на чужом месте. Всегда чувствуешь себя неуютно. Будь его воля, половину всей этой дурацкой бижютерии он бы выкинул на помойку. Например, вот этого гномика в синем колпаке. Доктор Кемп присмотрелся.
Гномик с изогнутой спиной, длинными руками и какой-то кривой ухмылкой выглядел по меньшей мере странно. На сморщенном лице выделялись глаза. Голова его была чуть повернута вбок и взгляд получался какой-то безумный и жалостливый одновременно.
Кемп с трудом отвел глаза. Дверь приоткрылась и в кабинет вошла девушка в синей больничной пижаме.
— Здравствуйте, доктор Кемп, — сказала она.
Лилиан Паркер казалась старше, чем на фотографии, приколотой к папке. Собственно, Кемпу от нее ничего не было надо. Он вызызвал подряд всех пациентов, с которыми в последнее время работал доктор Зебски.
Девушка присела на стул. Кемп приветливо улыбнулся.
— Как себя чувствуете, Миссис Паркер, — спросил он.
— Спасибо, — улыбнулась девушка. Она сидела прямо, глядя на него светлыми голубыми глазами.
Доктор Кемп закрыл папку и убрал ее в ящик стола. Он начал задавать вопросы, девушка односложно отвечала. Кемп кратко отмечал основные моменты в своем блокноте. Лилиан Паркер держалась спокойно и уверенно.
В какой-то момент он заметил, что она тоже смотрит на этого дурацкого гномика и твердо решил сегодня же убрать его отсюда.
— Ну хорошо, мисс Паркер, — произнес он, давая понять, что разговор подходит к концу, — я ознакомился с вашей историей болезни….
— Простите?— сказала девушка, поворачивая к нему лицо.
— Я говорю, что прочитал вашу историю болезни….
Лилан Паркер взглянула на него заинтересованно и улыбнулась.
— Вы считаете, что я больна?— спросила она.
— Странная девушка, — сказал доктор Кемп, жуя сендвич.
Сидевшая напротив него доктор Гольман чть не поперхнулась горячим кофе. Не каждый день услышишь такое от психиатра.
— Глаза у нее… слишком живые что-ли,-продолжил он, не обращая внимания на ее реакцию. Гольман встала и отряхнула крошки с узкой юбки.
— Заходите ко мне как-нибудь, — пригласила она, — посидим, выпьем кофе… поговорим.
— Она пошла по проходу между столами, покачивая бедрами.
«Посидим, поговорим»…— Кемп посмотрел ей вслед. Моложавая, под сорок, выглядит хорошо. Он уже знал, что Гольман живет одна, с дочерью. Ну и что, он тоже один. Можно… поговорить.
Вечером Кемп заехал в бар, возле местного университета, выпить пива.
Он устал, настроения не было и хотелось домой. К тому же он забыл выбросить этого убогого гнома, испортившего ему весь день.
Его котедж был крайним в ряду таких же, одноликих собратьев с одинаковыми плоскими лужайками и низкими заборчиками. Ему жить здесь год, пока не закончится контракт с больницей. Поздняя луна освещала выложенную плитами дорожку. После этого он не останется здесь ни на день.
Дома Кемп стянул одежду и завалился в кровать, решив искупаться завтра утром. Все равно он спит один. А может, закрутить с этой Гольман? Ножки у нее ничего. Такой ничего не значащий служебный роман…. Незаметно он задремал и проснулся резко, вдруг от странного ощущения непонятной тишины. Кемп сел на кровати. Огляделся. Окно в спальню он оставил открытым. Не было слышно ни шума машин, ни голосов, ни пения сверчков.
Кемп еще с пол-минуты прислушивался, потом снова лег и повернулся на бок. И увидел, что в дверях комнаты стоит тень.
Он вскрикнул и подскочил на кровати. Тень не шелохнулась.
— Кто там?— крикнул он. Рука его судорожно зашарила по тумбочке возле кровати. На пол полетели часы, сотовый, какие-то листы. Он уже готов был заорать, как пальцы его, почти случайно попали по кнопке ночника.
Вспыхнул свет. В дверях никого не было. Кемп встал, чувствуя дрожь в ногах. Темный проем корридора был пуст. Но ведь он ясно видел, что кто-то стоял там, недвижимый и оттого еще более пугающий. Кемп вытер лоб и, пересилив себя, шагнул к двери. Может, ему почудилось? Кто бы там не был, не мог же он бесшумно исчезнуть?
В корридоре было пусто. Кемп осторожно ступая босиком, прошелся по квартире. Половицы под ногами нервно поскрипывали. Никого. Он оставил свет в кухне и в туалете. Выпил воды, решив, что нервы ни к черту и пора брать успокоительное.
Он встал и задернул шторы. Большой и удобный кабинет, но никакого уюта. Слишком большие окна, слишком много пустого места, слишком много пыли.
Кемп набрал номер и сказал в трубку: «Пригласите ко мне Лилиан Паркер». После чего вернулся в кресло и стал рассматривать стелажи с книгами, фотографиями и спортивными кубками. Он не любил работать на чужом месте. Всегда чувствуешь себя неуютно. Будь его воля, половину всей этой дурацкой бижютерии он бы выкинул на помойку. Например, вот этого гномика в синем колпаке. Доктор Кемп присмотрелся.
Гномик с изогнутой спиной, длинными руками и какой-то кривой ухмылкой выглядел по меньшей мере странно. На сморщенном лице выделялись глаза. Голова его была чуть повернута вбок и взгляд получался какой-то безумный и жалостливый одновременно.
Кемп с трудом отвел глаза. Дверь приоткрылась и в кабинет вошла девушка в синей больничной пижаме.
— Здравствуйте, доктор Кемп, — сказала она.
Лилиан Паркер казалась старше, чем на фотографии, приколотой к папке. Собственно, Кемпу от нее ничего не было надо. Он вызызвал подряд всех пациентов, с которыми в последнее время работал доктор Зебски.
Девушка присела на стул. Кемп приветливо улыбнулся.
— Как себя чувствуете, Миссис Паркер, — спросил он.
— Спасибо, — улыбнулась девушка. Она сидела прямо, глядя на него светлыми голубыми глазами.
Доктор Кемп закрыл папку и убрал ее в ящик стола. Он начал задавать вопросы, девушка односложно отвечала. Кемп кратко отмечал основные моменты в своем блокноте. Лилиан Паркер держалась спокойно и уверенно.
В какой-то момент он заметил, что она тоже смотрит на этого дурацкого гномика и твердо решил сегодня же убрать его отсюда.
— Ну хорошо, мисс Паркер, — произнес он, давая понять, что разговор подходит к концу, — я ознакомился с вашей историей болезни….
— Простите?— сказала девушка, поворачивая к нему лицо.
— Я говорю, что прочитал вашу историю болезни….
Лилан Паркер взглянула на него заинтересованно и улыбнулась.
— Вы считаете, что я больна?— спросила она.
— Странная девушка, — сказал доктор Кемп, жуя сендвич.
Сидевшая напротив него доктор Гольман чть не поперхнулась горячим кофе. Не каждый день услышишь такое от психиатра.
— Глаза у нее… слишком живые что-ли,-продолжил он, не обращая внимания на ее реакцию. Гольман встала и отряхнула крошки с узкой юбки.
— Заходите ко мне как-нибудь, — пригласила она, — посидим, выпьем кофе… поговорим.
— Она пошла по проходу между столами, покачивая бедрами.
«Посидим, поговорим»…— Кемп посмотрел ей вслед. Моложавая, под сорок, выглядит хорошо. Он уже знал, что Гольман живет одна, с дочерью. Ну и что, он тоже один. Можно… поговорить.
Вечером Кемп заехал в бар, возле местного университета, выпить пива.
Он устал, настроения не было и хотелось домой. К тому же он забыл выбросить этого убогого гнома, испортившего ему весь день.
Его котедж был крайним в ряду таких же, одноликих собратьев с одинаковыми плоскими лужайками и низкими заборчиками. Ему жить здесь год, пока не закончится контракт с больницей. Поздняя луна освещала выложенную плитами дорожку. После этого он не останется здесь ни на день.
Дома Кемп стянул одежду и завалился в кровать, решив искупаться завтра утром. Все равно он спит один. А может, закрутить с этой Гольман? Ножки у нее ничего. Такой ничего не значащий служебный роман…. Незаметно он задремал и проснулся резко, вдруг от странного ощущения непонятной тишины. Кемп сел на кровати. Огляделся. Окно в спальню он оставил открытым. Не было слышно ни шума машин, ни голосов, ни пения сверчков.
Кемп еще с пол-минуты прислушивался, потом снова лег и повернулся на бок. И увидел, что в дверях комнаты стоит тень.
Он вскрикнул и подскочил на кровати. Тень не шелохнулась.
— Кто там?— крикнул он. Рука его судорожно зашарила по тумбочке возле кровати. На пол полетели часы, сотовый, какие-то листы. Он уже готов был заорать, как пальцы его, почти случайно попали по кнопке ночника.
Вспыхнул свет. В дверях никого не было. Кемп встал, чувствуя дрожь в ногах. Темный проем корридора был пуст. Но ведь он ясно видел, что кто-то стоял там, недвижимый и оттого еще более пугающий. Кемп вытер лоб и, пересилив себя, шагнул к двери. Может, ему почудилось? Кто бы там не был, не мог же он бесшумно исчезнуть?
В корридоре было пусто. Кемп осторожно ступая босиком, прошелся по квартире. Половицы под ногами нервно поскрипывали. Никого. Он оставил свет в кухне и в туалете. Выпил воды, решив, что нервы ни к черту и пора брать успокоительное.