Большинство исследователей аномальных явлений, происходивших на череповецком болоте, определяют эти места как «одержимые тёмным духом». Какова природа этого духа — никто не знает…
Добавить в моё избранное
2 мин, 11 сек 16582
Дух — герой местных преданий, некая стихийная тёмная сила, несущая зло и страдания без каких бы то ни было мотивов. Древние кельты называли болота «вратами духов» — там, где кажущаяся твёрдой почва мгновенно уходит из-под ног, открываются врата в мир загадочных духов природы и божеств. Поэтому кельты почитали болота и приходили туда с жертвенными дарами.
В славянской мифологии в болоте живёт кикимора — злой болотный дух. Людям показывается редко, предпочитает быть невидимой и только кричит из болота громким голосом. Любит наряжаться в «меха» из мхов, вплетает в волосы лесные и болотные растения. Кикимора болотная затаскивает зазевавшихся путников в трясину, где может замучить до смерти.
Поэтому на болото далеко и поодиночке не шли. Считалось, что безбоязненно ходить по болотам могут только колдуны и ведьмы. «Дух в болотах появился давно, — писал лекарь Грязнов в 1879 г.
— Никто не знает, что его породило: дремучая природа болот, тёмные силы земли, грехи живущих в этой местности людей — или вообще сам дух, поселившись в этой местности, создал для себя удобные для его жизни и дремучести болота».
А вот запись из другого череповецкого источника, сделанная ещё раньше, в середине XIX века: «Он воет, этот дух. Стоит однажды попасть туда, чтобы он навсегда остался с тобой. Он всасывает мозг. Он думает и заставляет молчать»… «Его можно вспугнуть, — читаем в письме некоего Перфильева, уроженца этих мест, лечившегося от своей «болотной хандры» у доктора Грязнова.
— Не говорите о нём, не показывайте ему дорогу, он живёт в самом центре, где лесная поросль обступает небольшое рыжее тесто, похожее на вытянутый круг. Наш лесник называет его ведьминым. Сам боится-боится, а других приглашает послушать. В лес стал ходить без ружья. Все знают: его предшественник застрелился дома. Дослужился до старшего и застрелился, а из города не уехал. Так и не успел. Или не смог… А ещё лучше — молчать. Идти и молчать. И оно не сможет воровать голос».
«Отец гнал меня из города, — свидетельствует очевидец и жертва череповецкого болота середины XIX века.
— Я получил образование и вернулся. Отныне уже нельзя уехать. Эти болота найдут везде. Как можно бороться с такой махиной вонючего торфа? А как прекрасно это болото, когда находишь его впервые! И ягоды почти нет, и птицы мало. Не болото это вовсе. А как слышно его в городе! Я уже знал троих, которые его слышат»… Это подтверждает и Перфильев в письме, написанном в 1905 г.: «Все лучшие люди действительно уезжают из Череповца или погибают здесь… Это не душевная — какая-то другая болезнь. Человек перестаёт ждать лучшего… и будто бы слышит по утрам, как где-то на севере вздыхает Озеро. И живёт та вода чужой жизнью. Она подчиняет себе людей, которые выполняют её волю».
Через два года Перфильев уже сам болел этой странной болезнью…
В славянской мифологии в болоте живёт кикимора — злой болотный дух. Людям показывается редко, предпочитает быть невидимой и только кричит из болота громким голосом. Любит наряжаться в «меха» из мхов, вплетает в волосы лесные и болотные растения. Кикимора болотная затаскивает зазевавшихся путников в трясину, где может замучить до смерти.
Поэтому на болото далеко и поодиночке не шли. Считалось, что безбоязненно ходить по болотам могут только колдуны и ведьмы. «Дух в болотах появился давно, — писал лекарь Грязнов в 1879 г.
— Никто не знает, что его породило: дремучая природа болот, тёмные силы земли, грехи живущих в этой местности людей — или вообще сам дух, поселившись в этой местности, создал для себя удобные для его жизни и дремучести болота».
А вот запись из другого череповецкого источника, сделанная ещё раньше, в середине XIX века: «Он воет, этот дух. Стоит однажды попасть туда, чтобы он навсегда остался с тобой. Он всасывает мозг. Он думает и заставляет молчать»… «Его можно вспугнуть, — читаем в письме некоего Перфильева, уроженца этих мест, лечившегося от своей «болотной хандры» у доктора Грязнова.
— Не говорите о нём, не показывайте ему дорогу, он живёт в самом центре, где лесная поросль обступает небольшое рыжее тесто, похожее на вытянутый круг. Наш лесник называет его ведьминым. Сам боится-боится, а других приглашает послушать. В лес стал ходить без ружья. Все знают: его предшественник застрелился дома. Дослужился до старшего и застрелился, а из города не уехал. Так и не успел. Или не смог… А ещё лучше — молчать. Идти и молчать. И оно не сможет воровать голос».
«Отец гнал меня из города, — свидетельствует очевидец и жертва череповецкого болота середины XIX века.
— Я получил образование и вернулся. Отныне уже нельзя уехать. Эти болота найдут везде. Как можно бороться с такой махиной вонючего торфа? А как прекрасно это болото, когда находишь его впервые! И ягоды почти нет, и птицы мало. Не болото это вовсе. А как слышно его в городе! Я уже знал троих, которые его слышат»… Это подтверждает и Перфильев в письме, написанном в 1905 г.: «Все лучшие люди действительно уезжают из Череповца или погибают здесь… Это не душевная — какая-то другая болезнь. Человек перестаёт ждать лучшего… и будто бы слышит по утрам, как где-то на севере вздыхает Озеро. И живёт та вода чужой жизнью. Она подчиняет себе людей, которые выполняют её волю».
Через два года Перфильев уже сам болел этой странной болезнью…
