Я сделала крипипасту для своей подруги, а перса накалякала за несколько минут, не обращайте внимание
Добавить в моё избранное
7 мин, 5 сек 1488
— Зрачки побежали по верху глазного яблока, будто пытаясь разглядеть брови.
— О чем вы?
— Вы сейчас в поликлинике, где белые станы, везде свет и все прекрасно видно.
— Не может быть…
— Может, леди, может. Вам непременно нужно лечение.
— И что вы собираетесь делать?
— Операцию, быструю с безопасную.
— Хорошо, если это поможет.
Дура, как быстро она поверила.
Я взял ее, на руки, и, словно ребенка держа, переложил на матрас. Девушка не сопротивлялась.
— Доктор, а как вас зовут?— Ни единой эмоции.
— Родион Голицын.— Произнес я, взяв маленький молоточек и орбитокласт, что в будущем окажется прямо в черепе барышни.
— И что эта операция даст?
— Уберет галлюцинации, а там, как дальше пойдет.— Я начал подходить, с интересом поглядывая на тело и бледную кожу. Надо было б, по-хорошему, привязать девчушку к кровати, иначе она будет ворочаться от боли. Самое главное лишить ее сознания и тогда будет одновременно не скучно, а еще и заклеивать рот скотчем не придется. Может, она вовсе потеряет связь с реальностью, но этот исход слишком великолепен для моего садистского сознания.
Я оказался у кровати, уже предвкушая крик, а потом бессознательную речь и не связанные между собой звуки, не понятно о чем говорящие.
— Что это?
— Ваше лечение.— Игла угрожающе переливалась белым и серым.
— Это больно?
— Самую малость.
Моя рука, параллельно держащая железку, начала придерживать веко барышни, пока та делала тщетные попытки моргнуть.
— Извините, но мне придется кое-как встать.
Мне пришлось сесть на матрас, пока она пыталась пошевелиться.
— Мне не нравится эта затея.
— Так говорят все психически больные.— Я слегка сжал девушку между ног.— Готовы?
— Не думаю.
— Очень хорошо.
Я ударил по орбитокласту, пробивая кость глазной впадины.
Барышня закричала от боли, и до ужаса противно звонкий голос впивался мне в голову, заставляя все знания трястись от вибрации.
Потом еще удар, после я начал водить инструментом то взад то вперед, отделяя одну часть мозга от другой. Я повторил эти махинации еще два раза, и к тому моменту, крик стал похожим на какие-то отдельные звуки, появляющиеся в результате, характерной для «овоща», мимики.
Процедура затронула и второй глаз, ведь мне нравилось смотреть за тем, как девушка теряет возможность нормально двигаться и реагировать на мир.
Я не был аккуратен, мне не нужно вылечить ее от несуществующей болезни, для меня главное это воссоздать последствия трансорбитальной лоботомии. И у меня это превосходство получилось, выше всякий похвал. Уолтер Фримен гордился б мной.
Интеллект барышни на данный момент, как у младенца.
Из глаз, по бледным щекам полились речки крови, задевая светлые волосы.
Голубая радужка теперь не кажется такой красивой, как шесть минут назад.
Следующий этап, это потрошение с последующим кремированием остатков, и пока ткани сгорают, я буду глядеть за этим, и тосковать по моментом, когда я насиловал девушку.
Это были обычные ножницы, с необычно острым лезвием.
Путь к разрезу начался, с грудной клетки, заканчивая в районе матки. «Ребенок» пытался вертеться и вырваться, опять закричать, пока страшный дядя делает ей больно. Разрез был ровным и привлекательным. Я не жалел новой одежды и рвал ее вместе с телом, параллельно с приятными ощущениями, растягивающими мои штаны.
Сливаясь с барышней в одно целое, я царапал ее когтями, впиваясь в сладкое разделение, соединяющее ноги и спину. Акт длился до того момента, пока девушка не превратилась в кашу из органов и костей. Мне так понравилось рыться внутри нее. Я так увлекся, что даже не удосужился проследить за своим, словно на зло вышитым, из белоснежного материала медицинским халатом.
Придется его тоже сжечь.
Мое либидо было успокоено на некоторое время, но я знал, что это ненадолго и в скором времени, в этом месте должна будет терять восприятие к реальности другая жертва.
Неплохим планом, стало б выбросить ее труп, якобы с практики, но где остальное, если уроки не проводятся индивидуально? В ответ бы я возразил, что у меня есть молодой хирург, показывающий неплохие результаты в тестированиях, которому практики не хватает, и я приобрёл для парня мертвеца. Тогда второй вопрос: как девушку можно было так исколечить? Из-за этого и пришлось кремировать труп.
Все прошло, словно по маслу. Барышню приняли на пропавшую без вести, убийцу ищат по улицам и темным переулкам, но они не знают, что он сейчас в светлом и уютном доме, под названием больница, где лечат людей.
— О чем вы?
— Вы сейчас в поликлинике, где белые станы, везде свет и все прекрасно видно.
— Не может быть…
— Может, леди, может. Вам непременно нужно лечение.
— И что вы собираетесь делать?
— Операцию, быструю с безопасную.
— Хорошо, если это поможет.
Дура, как быстро она поверила.
Я взял ее, на руки, и, словно ребенка держа, переложил на матрас. Девушка не сопротивлялась.
— Доктор, а как вас зовут?— Ни единой эмоции.
— Родион Голицын.— Произнес я, взяв маленький молоточек и орбитокласт, что в будущем окажется прямо в черепе барышни.
— И что эта операция даст?
— Уберет галлюцинации, а там, как дальше пойдет.— Я начал подходить, с интересом поглядывая на тело и бледную кожу. Надо было б, по-хорошему, привязать девчушку к кровати, иначе она будет ворочаться от боли. Самое главное лишить ее сознания и тогда будет одновременно не скучно, а еще и заклеивать рот скотчем не придется. Может, она вовсе потеряет связь с реальностью, но этот исход слишком великолепен для моего садистского сознания.
Я оказался у кровати, уже предвкушая крик, а потом бессознательную речь и не связанные между собой звуки, не понятно о чем говорящие.
— Что это?
— Ваше лечение.— Игла угрожающе переливалась белым и серым.
— Это больно?
— Самую малость.
Моя рука, параллельно держащая железку, начала придерживать веко барышни, пока та делала тщетные попытки моргнуть.
— Извините, но мне придется кое-как встать.
Мне пришлось сесть на матрас, пока она пыталась пошевелиться.
— Мне не нравится эта затея.
— Так говорят все психически больные.— Я слегка сжал девушку между ног.— Готовы?
— Не думаю.
— Очень хорошо.
Я ударил по орбитокласту, пробивая кость глазной впадины.
Барышня закричала от боли, и до ужаса противно звонкий голос впивался мне в голову, заставляя все знания трястись от вибрации.
Потом еще удар, после я начал водить инструментом то взад то вперед, отделяя одну часть мозга от другой. Я повторил эти махинации еще два раза, и к тому моменту, крик стал похожим на какие-то отдельные звуки, появляющиеся в результате, характерной для «овоща», мимики.
Процедура затронула и второй глаз, ведь мне нравилось смотреть за тем, как девушка теряет возможность нормально двигаться и реагировать на мир.
Я не был аккуратен, мне не нужно вылечить ее от несуществующей болезни, для меня главное это воссоздать последствия трансорбитальной лоботомии. И у меня это превосходство получилось, выше всякий похвал. Уолтер Фримен гордился б мной.
Интеллект барышни на данный момент, как у младенца.
Из глаз, по бледным щекам полились речки крови, задевая светлые волосы.
Голубая радужка теперь не кажется такой красивой, как шесть минут назад.
Следующий этап, это потрошение с последующим кремированием остатков, и пока ткани сгорают, я буду глядеть за этим, и тосковать по моментом, когда я насиловал девушку.
Это были обычные ножницы, с необычно острым лезвием.
Путь к разрезу начался, с грудной клетки, заканчивая в районе матки. «Ребенок» пытался вертеться и вырваться, опять закричать, пока страшный дядя делает ей больно. Разрез был ровным и привлекательным. Я не жалел новой одежды и рвал ее вместе с телом, параллельно с приятными ощущениями, растягивающими мои штаны.
Сливаясь с барышней в одно целое, я царапал ее когтями, впиваясь в сладкое разделение, соединяющее ноги и спину. Акт длился до того момента, пока девушка не превратилась в кашу из органов и костей. Мне так понравилось рыться внутри нее. Я так увлекся, что даже не удосужился проследить за своим, словно на зло вышитым, из белоснежного материала медицинским халатом.
Придется его тоже сжечь.
Мое либидо было успокоено на некоторое время, но я знал, что это ненадолго и в скором времени, в этом месте должна будет терять восприятие к реальности другая жертва.
Неплохим планом, стало б выбросить ее труп, якобы с практики, но где остальное, если уроки не проводятся индивидуально? В ответ бы я возразил, что у меня есть молодой хирург, показывающий неплохие результаты в тестированиях, которому практики не хватает, и я приобрёл для парня мертвеца. Тогда второй вопрос: как девушку можно было так исколечить? Из-за этого и пришлось кремировать труп.
Все прошло, словно по маслу. Барышню приняли на пропавшую без вести, убийцу ищат по улицам и темным переулкам, но они не знают, что он сейчас в светлом и уютном доме, под названием больница, где лечат людей.
